|
| К свежему номеру |
Храмы Али Полосин ищет новый ислам
Елена НАЛИМОВА Вячеслав Полосин — личность весьма примечательная. Окончив философский факультет МГУ, Дипломатическую академию МИД России и Московскую духовную семинарию, он с 1983 по 1985 год был настоятелем церкви сначала в Душанбе, затем в Обнинске. В начале 1990-х годов стал депутатом Верховного совета России, председателем комитета по свободе совести. В 1991 Полосин вышел за штат церкви, а в 1999 получил докторскую степень по философии (тема работы "Диалектика мифа и политическое мифотворчество"). В том же году В. Полосин принял ислам, взяв второе имя — Али. — Как мне вас называть — Али или Вячеслав Сергеевич?
— Я оставил свое русское имя Вячеслав, во-первых, из уважения к родителям, которые мне его дали, во-вторых, чтобы подчеркнуть, что я русский мусульманин, поэтому лучше — Али-Вячеслав.
— Али-Вячеслав, ваш жизненный путь уже сам по себе представляет огромный интерес. К тому же, вы — один из организаторов и идеологов образованной недавно общественной организации "Российское исламское наследие". Поддерживаете ли вы мнение, что ислам в современной России неизбежно движется к реформации традиционных догм?
— Многие сейчас, в том числе и среди сторонников недавно созданной нами общественной организации "Российское исламское наследие", говорят о переменах подчас в достаточно резких формулировках, чем вредят идее. А она состоит в следующем: существуют религиозные догматы, но давайте не будем путать их с арабскими традициями. В современном обществе, в вопросах, касающихся религии, должна быть гибкость. В каждой стране существуют свои традиции благочестия, которые можно противопоставить насаждаемой сейчас западной культуре удовольствия, в действительности являющейся не либерализмом, а гедонизмом.
— Хорошо, но возьмем, к примеру, такую данность современного европейского общества, как искусство — театр, кино, где женщина предстает перед зрителями отнюдь не в хиджабе. Как быть с такими "современными условиями", противоречащими исламским нормам? Оденем Кармен в паранджу?
— Я сам вырос в этой культуре, родился и рос в Москве, моя мама, учитель русского языка, прививала мне любовь к русской классической литературе, водила меня в Большой театр. Театр, спектакли — во всем этом есть рациональный смысл. Это было в Вавилоне и Китае. Посредством лицедейства люди воспроизводят некий коллективный опыт. Людям нужны переживания в виде практики — мифы в лицах, коллективный опыт человечества, закодированный в образах. Это необходимая форма познания и удобная, например, для детей. Но следует отделить искусство от похабщины. Степень открытости тела — дискуссионный вопрос, главная проблема — смысл, чему это нас учит. Ведь растление души может быть замаскировано под любой личиной, даже проститутка может быть одета в хиджаб, на Востоке существовала такая извращенная форма проституции. Ислам — это в первую очередь содержание, а демократия — форма. Для нас неприемлемо то, что в эту форму вкладывают гедонисты, они делают пародию на человечество. Да, сейчас люди привыкли к голому балету, но согласитесь, не все приходят на спектакли с целью познания, есть и такие, в ком эти танцы возбуждают желание. Опера — тоже элемент эротики и эротической культуры. Например, в христианстве тоже не было принято, чтобы женщины пели, так как женское пение более чувственное и побуждает мужчину думать не о смысле, а о привлекательности женщины. Те, кто приходит к исламу, постепенно будут понимать, что искусство в таком виде, в каком существует сейчас, это неправильно. Все, что заложил в нашу природу Всевышний, не греховно и допустимо, об этом же говорится в житии христианских святых Петра и Февронии. Но физиология должна быть неразрывна с духовными эмоциями, с законом Бога, а те, кто ищет только физиологию, никогда не познают настоящей радости и уподобляются скопцам. Только религия учит нас, как получать истинную радость. Балет для меня просто неприятен, а опера вполне может радовать, если в ней нет пропаганды греха.
— Сейчас люди во всем мире испытывают двойственные чувства к мусульманам: с одной стороны, страх перед так называемой "террористической угрозой с Востока", с другой — огромный интерес к культурным традициям, религии. Как российские мусульмане чувствуют себя в таких условиях "раздвоения общественного сознания"?
— Всплеск агрессии в бывших колониальных странах, освободившихся от давления, неизбежен. Так, на территории бывшего СНГ он вылился в поиск справедливости, поиск замены социалистической идеологии. Возникли организации, которые стали облекать эти идеи в религиозную оболочку, это первый аспект. Второй — это возросший во всем мире интерес к исламу после теракта 11 сентября. Негатив повлек позитив — с прилавков магазинов были сметены все книги об исламе, 25 тыс. американцев приняли ислам. К сожалению, нужно констатировать, что российские мусульмане к такому возросшему интересу не готовы. В России много мусульман, много проповедников, но нет настоящей мусульманской элиты. Исправить эту ситуацию могут только разносторонне образованные мусульманские общественные и религиозные деятели. Потому что сейчас многие замыкаются только на получении религиозного образования — заучивают несколько хадисов (изречений Пророка), тафсир (толкование Корана), и все. Что они могут противопоставить все нарастающей антиисламской пропаганде? Так, например, один из популярных антиисламских мифов гласит, что александрийскую библиотеку сжег халиф Умар, якобы заявивший: "Если в книгах написано то же, что в Коране, они бесполезны, а если иное — вредны". Самое интересное, что эта легенда прижилась не только среди противников ислама, но и среди так называемых ваххабитов. Сегодня образование, просвещение принято считать достижениями европейского общества, но история показывает нам, что просвещение шло с востока, в том числе и в Россию. Организация "Российское исламское наследие" будет создавать площадки для формирования мусульманской элиты России — мусульманских спортсменов, журналистов, предпринимателей.
— Вы считаете, что мусульманские религиозные организации в этом смысле себя не оправдали?
— Лидеры должны проявиться естественным образом, а общественные или религиозные — не важно, в исламе эти понятия неотделимы. Лидер являет собой пример для остальных. Хорошо, если такие люди сочетают в себе качества общественных и религиозных деятелей. Но среди российских муфтиев настоящих лидеров крайне мало, например, Москве, Нижнему Новгороду, Саратову в этом смысле повезло, но в целом для России этого недостаточно. Такая картина способствует радикализации, молодежь вынуждена искать правды в альтернативных религиозных организациях — джамаатах . И создается эта напряженность самой властью, потому что вместо того, чтобы, как положено в исламе, дать мусульманам самостоятельно выбирать себе лидеров, власти пытаются контролировать этот процесс, проявляя тем самым недопустимую некомпетентность.
— То есть в настоящее время у российских мусульман конструктивного диалога с властью нет?
— Формально диалог есть, другой вопрос — кем он ведется? Сейчас все сосредоточено в руках трех фигур, председателей трех исламских религиозных центров России. Совет муфтиев России сейчас набирает авторитет, а духовное управление в Уфе — держит на штыках лишь официальные мечети, которых всего 60% от реально действующих. На Северном Кавказе муфтияты вообще едва держатся на силе властей, имея негативный рейтинг в народе. Отсюда вывод — в целом реального диалога с мусульманской уммой российские власти не имеют. По официальным данным Минюста, которые были опубликованы полтора года назад, из 7 тыс. мусульманских религиозных общин в России зарегистрировано только 3, 5 тыс. Думаю, сегодня это расхождение уже намного больше. А ведь община — очень сильная общественная единица. Посмотрите на протестантов: несмотря на постоянное противодействие властей, они, посредством создания небольших общин, имеют все — контроль над территориями, контакт с людьми. И как результат, сегодня в России 2 млн. протестантов, и это только те, кто открыто заявляет о своем вероисповедании. Деятельность протестантских общин невероятно активна, под их влияние попало уже много этнических мусульман. Я уже подготовил книгу "Евангелие глазами мусульманина", чтобы защитить мусульман от разного рода новоявленных проповедников.
— Российские мусульмане солидарны с Русской православной церковью в осуждении религиозных организаций протестантского толка, так называемых сект?
— Среди этих организаций есть разные, например баптисты и христиане веры евангельской, это уже международные движения, но у протестантов есть различные ответвления, в частности, ориентированные против традиционных религий. К таким относятся Свидетели Иеговы, у них все просчитано: как работать с христианами, как с мусульманами, но единое учение отсутствует, это работает, как компьютерный вирус. Безусловно, Реформация была шагом в сторону ислама, но не доведенным до конца. Кальвину принадлежит фраза: "То, сколько человек заработал, означает милость Бога к нему, и это стимулирует социальную активность вообще и экономическую в частности". А в исламе эти принципы, дух предпринимательства были заложены изначально, задолго до Макса Вебера. Недавно вышла книга "Исламская этика бизнеса", подробно раскрывающая эту тему.
— Значит, именно с протестантской церковью должны сотрудничать исламские религиозные лидеры, в частности, в России?
— По внешней форме кажется так: у протестантов нет поклонения символам, нет священной иерархии, когда все зависит не от личного авторитета, а от должности. Но по содержанию, в протестантизме очень велик элемент книгопоклонства, нас разделяет буквализм в отношении к такому источнику как Новый завет, текст которого не соответствует Корану. Католики и православные не идеализируют Новый завет, для них главное — как его истолковали святые отцы. Протестанты, наоборот, объявили писание словом Божьим.
— Но для европейского человека ислам представляется как религия, неразрывно связанная с культурными традициями Востока. В таком ракурсе русский ислам — достаточно экзотическое явление.
— Многое в исламе в том виде, в каком он предстает перед современным человеком, — результат политических метаморфоз, происходивших на Востоке. Ислам испытал влияние халифатов и монархических правлений, издавались сборники соответствующим образом подобранных хадисов. Но сейчас нам нужны мыслящие люди, самостоятельно пришедшие к вере. Верующие не потому, что так им сказали родители, а потому, что их искреннее желание — прийти к вере в единого Бога. Я не знаю арабского и не могу толковать первоисточники, но новый ислам нуждается в новых, подробных и достоверных трактовках. И со временем они обязательно появятся.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
