|
| К свежему номеру |
Проблема Страна брошенных детей
Елена НАЛИМОВА В России, по последним данным, насчитывается более 2 млн. беспризорников. Эта цифра внушает тревогу. Причины для тревоги действительно есть: после революции и гражданской войны в РСФСР, по данным Hаркомпроса, насчитывалось в два раза меньше беспризорных детей — 935.482. Почему же в наше время, когда нет ни войны, ни разрухи, наблюдается настоящий бум беспризорности? Тогда и теперь
Начнем с терминологии. Несмотря на распространенное клише "беспризорник", именно беспризорных детей в России мало. А в Саратове, по последним сводкам, вообще нет. Основную массу составляют так называемые безнадзорные. Только на первый взгляд разница может показаться незначительной. Для специалистов она очевидна и важна — в соответствии с определением, данным в федеральном законе, беспризорными могут считаться только дети, чье место жительства или пребывания не определено. Всем остальным, будь они самыми отъявленными бродяжками или уличными попрошайками, присваивается менее шокирующий общественное сознание статус — безнадзорный. Этот термин означает, что у ребенка есть официальный опекун, даже если эта опека — не более чем строка в документе. Безнадзорность рассматривается как "следствие отсутствия контроля за поведением несовершеннолетнего и ненадлежащего исполнения обязанностей по его воспитанию".
Состав нынешней армии уличных детей тоже значительно отличается от беспризорников 20-х годов. Тогда основную массу "уличных детей" составляли сироты из разных социальных слоев. Лишившись родителей, были вынуждены попрошайничать и отпрыски благородных семей, и дети крестьян. Сегодняшние беспризорники, как правило, имеют родителей. Даже среди воспитанников интернатов настоящих сирот не более 30 процентов, остальные — это так называемые социальные сироты, родители которых или лишены прав на воспитание, или самостоятельно передали это право государству. А вот география современной беспризорности мало изменилась за сто лет, маленькие искатели приключений с городских окраин стремятся в центр, из провинциальных областей — в крупные "хлебные" города.
Hаркомпрос сменила система профилактики безнадзорности, состоящая из целого ряда ведомств. Саратовская межведомственная комиссия включает органы образования, здравоохранения, опеки и попечительства, комитет по делам молодежи и спорта, управление социальной защиты, УВД, три приюта для временного пребывания детей и три городских интерната. Количество ответственных поражает воображение, но не меняет ситуацию. Из 30-50 маленьких бродяг, выявляемых сотрудниками ведомства ежемесячно, большинство детей задерживается не впервые. Их фамилии на слуху, судьбы известны и очень похожи — пьющие родители, интернат, улица. Случается, что ген беспризорности — страсть к свободе и путешествиям — обнаруживается и у благополучного ребенка, но это большая редкость.
Всего в городе около 500 уличных детей. Год от года эта цифра практически не изменяется. Летом бродяжек больше, потому что тепло, зимой меньше. Состав тоже известен: большинство составляют "государственные дети" — воспитанники интернатов, чуть меньше — родительские безнадзорники, затем транзитные — из области и других городов.
От семьи до улицы
Выявив социально неблагополучную семью, в которой родители "уклоняются от выполнения своих обязанностей", инспектор из районного отдела по предупреждению правонарушений несовершеннолетних (ОППН) составляет акт, семья ставится на учет. Информация передается по горизонтали всем участвующим в борьбе с беспризорностью ведомствам — подросток ставится на контроль в школе, безответственных мам и пап старательно трудоустраивают, если надо, лечат. Если усилия не оправдались, составляется протокол. После нескольких протоколов комиссией по делам несовершеннолетних при администрации района выносится решение — лишить родительских прав, и дело передается в суд. Сироты при живых родителях попадают в интернаты.
Интернат № 2 — самый крупный в городе, он и является основным поставщиком уличных бродяжек. Директор интерната Ольга Радаева считает, что бороться с этим, при нынешних возможностях, нереально. На каждого воспитателя приходится по 20 трудных подростков, двери интерната всегда открыты, ведь это не закрытое учреждение, из методов воспитания доступны только вербальные — беседы и увещевания.
Дети, попадающие в среду неблагополучных сверстников, у многих из которых за плечами годы свободной жизни без правил и моральных норм, быстро перевоспитываются и превращаются в тех, кого принято называть беспризорниками. Они живут в придуманном для них государством мире, кардинально отличающемся от обычной жизни — пятиразовое питание, казенные вещи, минимум обязанностей. "Мы растим армию потребителей и иждивенцев",-— говорят интернатские воспитатели. Сказать, что такая жизнь для детей-изгоев — манна небесная, нельзя, но другой у них нет. Они попадают в железные объятья государственной заботы, чтобы выйти из нее социальными калеками — без ответственности и с искаженными моральными ценностями.
В системе учреждений, работающих с безнадзорными, есть и более благополучные. Это приюты. Благополучие легко объяснимо: штат, по сравнению с интернатами, больше, детей меньше, они попадают сюда не навсегда, а временно, до определения их статуса и места жительства. Для записных бродяжек попасть в приют — большая удача. Здесь уютно: маленькие комнаты, много персонала, к услугам путешественника душ, телевизор, комната психологической разгрузки… Настоящий санаторий! К тому же, это приключение, перемена места, новые знакомства. Интернатские дети, пойманные в рейдах, стараются прикинуться иногородними, чтобы до выяснения обстоятельств погостить в приюте.
Транзитные бродяжки находятся в ведении ЛУВДт — транспортной милиции. Это самый малочисленный класс безнадзорных в Саратове, потому что наш город не пользуется популярностью в беспризорном мире. Другое дело Москва или Сочи.
По своему социальному происхождению транзитники отличаются от городских бродяжек. Среди них намного чаще попадаются семейные дети с диагнозом дротомания — тяга к бродяжничеству. Сотрудники ЛУВДт практически ежедневно принимают новых "гостей" и после установления личности переправляют их в приют, способный организовать возвращение несовершеннолетних к постоянному месту пребывания. В Саратове такими полномочиями наделен приют "Доверие".
Как видно, система профилактики безнадзорности отлажена и работает, но не является достаточно действенной. Руководители ведомств ищут слабое звено и перекидывают вину друг на друга: в милиции уверены, что всему виной интернаты, не уделяющие достаточного внимания воспитанию, интернаты обвиняют ограны внутренних дел, стремящиеся снять ответственность с горе-родителей, приюты пеняют на плохо отлаженную систему опеки и попечительства. Да и само понятие "профилактика" не все могут внятно объяснить. На мой взгляд, профилактика трактуется чиновниками не как помощь, а как борьба — борьба с беспризорностью, и в ней нет главного — внимания к личности попавшего в непростой жизненный переплет ребенка. Все силы уходят на устранение внешних обстоятельств. Есть и более всеобъемлющее и важное для решения проблемы понятие — общество. От его отношения в решающей степени зависит судьба российской безспризорности, но именно оно стремится выбросить детей-изгоев из своих рядов, выделив в особую касту неприкасаемых, отгородившись от проблемы казенными стенами. Неприкасаемые платят нам той же монетой, возводя свои стены, создавая общество в обществе, со своей культурой и системой ценностей.
 |
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
