|
| К свежему номеру |
Реплика Свобода слова: душа журналистики или заложница политических войн?
Александр СВЕШНИКОВ «Свободная пресса может быть и хорошей, и плохой. Несвободная – только плохой». Альбер Камю, 1960 г. Убийство журналистки Анны Политковской в октябре 2006 года стало неким рубежом, за которым разговоры о свободе слова, независимости прессы и т. д. стали восприниматься как нечто архаичное, но отнюдь не потерявшее актуальности и до сей поры – возможно, в силу отсутствия явного давления на СМИ. С другой стороны, факт расправы с независимой журналисткой окончательно обнажил цинизм властей в отношении остатков российской независимой прессы. Однако на этом фоне обнаружила себя новая нездоровая тенденция: перевести разговор о свободе слова в плоскость защиты политическими и иными кланами своих интересов. Некоторые факты и события, имевшие в последнее время место в том числе и в нашем регионе, свидетельствуют, что не становящийся сегодня менее актуальным разговор о свободе слова может попросту заболтаться, поскольку вызван отнюдь не столько стремлением журналистов, несмотря ни на что, остаться непредвзятыми и независимыми, а и другими причинами – например, чисто политическими, когда СМИ вовлекаются или вовлекают себя в прямые межпартийные и межклановые баталии. В этом случае свобода слова становится заложницей войн, а журналисты, прикрываясь ею, как фиговым листком, превращаются в представителей той самой второй древнейшей профессии, о которой им периодически и совершенно справедливо напоминают читатели. Потому и представляется, что и сегодня будет не лишним освежить для читателей и коллег по журналистскому цеху сложившийся у автора этой статьи еще в первой половине 2000-х годов взгляд на фундаментальные понятия нашего ремесла: «гласность», «свобода», «независимость», «объективность», «правда». На самом деле, «свобода слова», определяемая, в первую очередь, как право граждан на публичное выражение своего собственного мнения и на получение ими полной информации о происходящем в обществе через СМИ, предусматривает выполнение, как минимум, трех условий: гласности, то есть открытости административных и общественных институтов и их руководителей, беспрепятственно предоставляющих информацию гражданам и журналистам; наличия демократического законодательства, обеспечивающего гражданам и журналистам юридически закрепленные права на предоставление им разного рода сведений; способности членов общества и сотрудников редакций СМИ прилагать усилия для получения информации, какие бы препоны им при этом ни ставились. Но прежде чем поговорить о том, чего стоят нынешние разговоры про «свободу слова» и сопутствующие им акции, проводимые, якобы, в ее защиту, и оценить степень свободы прессы, которая, по мнению известных специалистов в этой области (как местных, так и федеральных), представляется весьма низкой (правда, действительных, а не политически окрашенных фактов нарушений этой самой свободы приводится крайне мало), необходимо определиться в содержании терминов, относящихся к свободе слова. Кое-что о «свободе», «независимости» и «правде» По весьма распространенному мнению, к несомненным достижениям бурной эпохи горбачевской перестройки и ельцинского десятилетия безоговорочно можно отнести только свободу слова, которая была учреждена на территории экс-СССР в середине 80-х под названием «Гласность». Однако из ряда понятий, относящихся к деятельности российских средств массовой информации (гласность, свобода, независимость и даже демократия), только первое в неискаженном и неопошленном виде дожило до наших дней, сохранив, к тому же, и первоначальное значение: открытость деятельности всех общественных институтов и публичных действий официальных лиц – в первую очередь, для СМИ. Воистину: вначале было слово – и этим словом была «гласность». Но такова российская действительность – с одной стороны, не приемлющая осторожного, терпеливого, осмысленного отношения к новым явлениям, а потому более расположенная одним махом отказаться от всех вчерашних ценностей, а с другой – еще цепляющаяся за отжившие мифы и не желающая пересмотреть то, что уже наверняка устарело и должно быть списано в архив. Не исключение – журналистика и все, что с ней так или иначе связано. Случилось так, что ключевые определения, без которых невозможны ни сама практика, ни, тем более, осмысление происходящего в мире газет и электронных СМИ, еще и сегодня толкуются в стиле, почерпнутом из советских философских словарей и энциклопедий. Так, получившие образование в «те» времена, знают, что «свобода – это осознанная необходимость» и что категорией она является не столько нравственной, сколько социальной. При этом прежде обязательно отмечалась «относительность свободы». Отсюда понятно, что «независимости» вообще не могло быть, поскольку, как говаривал великий Маркс, «жить в обществе и быть свободным (читай – независимым) от него нельзя». Правда, социальные катаклизмы 90-х (процесс добровольного разбегания бывших советских республик или знаменитое ельцинское «берите суверенитета сколько хотите») сделали исторически более определенным понятие «независимости» (от кого-либо или от чего-либо). В принципе, такое же толкование было принято и в журналистской среде. Благо, этому способствовал главный изначальный недостаток Закона РФ о СМИ: наличие в нем права учреждения государственными органами средства массовой информации неизбежно вело к делению последних на так называемые «государственные» и «независимые». На самом деле, все это ничего общего не имеет ни с самим упомянутым законом, ни с реальностью, а носит, скорее, некий политический оттенок. Однако неумолимо развивающаяся действительность, общественная практика, социальные события и их законодательное закрепление (в частности, в новой Конституции РФ, Законе о средствах массовой информации, других правовых российских, а также международных актах, касающихся прав граждан на получение информации) требуют существенного уточнения. Что и попытается сделать автор этой статьи, подводя методологическую базу под изучение вопроса: насколько сегодня «независима» уже и без того свободная по закону пресса и те, кто ее создает – журналисты, редакторы, учредители и издатели? Представляется, что очищенное от идеологической шелухи понятие «свобода», осмысливаемое в общефилософском значении как чисто нравственная категория, можно свести к извечному и неистребимому «стремлению человека действовать в соответствии со своими интересами и целями». И – никакой относительности. В полной мере это относится и к журналисту, как человеку, профессия которого связана с общественным долгом предоставлять всем без исключения гражданам информацию о деятельности «социальных институтов» – от Президента РФ до МУП ЖКХ. Применительно к работе главного действующего лица прессы – журналиста – необходимо сегодня уточнить и другое основополагающее понятие: «независимость». Но оно относится к другой категории – категории права, поскольку означает действия журналистов, которые опираются только на законы (Конституция РФ, Декларация прав человека, Закон РФ о средствах массовой информации и т. д.). Уместно вспомнить и знаменитое вольтеровское определение: свободен тот, кто раб закона. Однако в российских условиях, в отличие, например, от североамериканских, к сожалению, по-прежнему остается актуальным «независимость от власть придержащих». При всей надуманности и несообразности этой фразы с юридической точки зрения она, видимо, еще долго не сойдет с повестки дня в условиях усиливающейся авторитарности системы государственного управления и коррумпированности российских чиновников. Наконец, последняя составляющая триады «свобода – независимость – объективность» относится к социальной категории и вытекает из непредвзятости в суждениях, обусловленной объективной необходимостью информировать общество и неотделимой от внутренней свободы журналиста. С этим понятием неразрывно и другое – «правда», то есть такое освещение журналистами событий, фактов и проч., которое не откорректировано какими-либо пристрастиями: узко-политическими, групповыми, внутриредакторскими и т. п. Свобода журналиста и свобода прессы Если попытаться выделить квинтэссенцию сказанного, то, с учетом, что главной фигурой в мире прессы всегда является Его Величество Журналист, может получиться следующее: «Свобода прессы – это такие действия журналистов, которые не противоречат их внутренним убеждениям («свобода»), опираются на закон («независимость») и имеют целью удовлетворять законное право граждан на получение полной, объективной информации («правда»). Подводя итог сказанному о свободе, независимости и объективности прессы, попробуем сформулировать конкретней, хотя и в несколько иной интерпретации, мысль о главенствующей роли Журналиста как человека, с которого начинается реализация сформулированной триады. Свобода Журналиста – это его естественное и неотъемлемое право работать, исходя из своих внутренних убеждений и взгляда на мир. Независимость Журналиста – следование законам и иным правовым актам, регламентирующим его деятельность. Объективность Журналиста – в его способности говорить «свою правду», добытую собственными усилиями и сочетающуюся с потребностью общества знать истинное положение вещей. Без такого Журналиста немыслимо ни одно средство массовой информации, желающее именоваться «независимым» (об условности и некорректности термина говорилось выше). Если принять в качестве аксиомы, что все же существует такое понятие, как «свобода прессы», то придется признать: явление это многолико и многогранно и определяется не только наличием «свободных журналистов», но и тем, сколько пресса имеет степеней той самой свободы, которая дарована ей Конституцией и Законом о средствах массовой информации. Отсюда, видимо, и долговечность существования СМИ, и интерес к ним читателя, и причина их ухода в небытие. Разумеется, самое главное – средства существования. Физически выживать газете или электронному СМИ уже почти невозможно. И с каждым днем зависимость от «денежного мешка» все сильнее и неотвратимее. Не лучше обстоит дело у электронных коммерческих СМИ, транслирующих московские программы и выживающих только за счет рекламы. В лучшем положении находятся те издания, которые «кормятся» от учредителей, поскольку финансовое положение «хозяина» неуклонно изменяется в лучшую сторону. Другая степень свободы (конечно, при обязательном наличии первой) – личность редактора. Умный, раскованный руководитель издания найдет возможность договориться с учредителем (естественно, при условии, что тот его поймет). Только тогда можно надеяться, что газета будет и интересной, и неангажированной, и тиражной. Однако известно, сколь редко встречается такой главный редактор и как трудно ему найти учредителя-единомышленника. Тяжелее приходится тем редакторам, над которыми, как Дамоклов меч, висит цензура учредителя – будь то властная структура или богатый спонсор. Еще одна степень свободы (при непременном наличии первых двух) связана с учредителем. Понимающий «хозяин» или спонсор не станет мешать редакции делать свое дело в соответствии с совместно принятой концепцией, чтобы не загубить издание еще в младенческом возрасте. Наконец, последняя степень (при условии присутствия всех предыдущих) – это команда журналистов. Чем выше их профессионализм и независимость, чем больше в редакции пишущих личностей, тем вероятнее, что издание или электронный канал перенесет все тяготы как внутреннего, так и внешнего свойства и сохранит дарованную временем свободу.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
