|
| К свежему номеру |
Суд Да Дело Конкретный «наезд»
29.09.2012
Виктория САТЧЕНКО
Страшно подумать, сколько ДТП совершается на дорогах города каждый день. Еще страшнее представить, сколько людей получают в результате разной степени тяжести травмы, и, в лучшем случае, попадают в руки врачей. Хорошо, если страхование жизни компенсирует суммы, затраченные на восстановление здоровья. И кто как не правоохранительные органы должны защищать интересы жертв автокатастроф. Они и защищают, только очень своеобразно, явно руководствуясь перефразированным изречением одного из великих: «Если бы ДТП не было, его следовало бы выдумать».
Начиналась эта абсурдная история, как и полагается всем нелепицам, абсолютно невинно. Как говорится, ни что не предвещало беды. Погожим морозным деньком 8 декабря 2011 года, примерно без четверти двенадцать, владелец ООО «Черевички» Константин Нестеренко вышел из своего бюро по ремонту обуви, чтобы сесть в собственный автомобиль – привычно припаркованный в нескольких метрах на тротуаре «Опель Корса». Ремонтных мастерских в Саратове хватает, однако в центре все они наперечет, и ООО «Черевички» на пересечении Большой Казачьей и Чапаева как одно из культовых мест скорой помощи для сломанной обуви знакомо многим.
В тот день Константину Нестеренко понадобилось съездить за каблуками: клиентка принесла туфли, требующие замены этой износившейся детали, а поскольку подход к каждой паре обуви в мастерской сугубо индивидуален, закупку каблуков приходится совершать часто. Константин Петрович успел сесть в свою машину, включить зажигание и прогреть мотор. Зеркало заднего вида показывало ему, что отъехать прямо сейчас он не может, поскольку на пути, на пешеходной части перекрестка стоят две девушки, ожидая, видимо, разрешающего сигнала светофора. Он посигналил им и слегка предупреждающе сдал назад. Потребовалось, правда, нажать на «клаксон» второй раз, и только после этого одна из девушек, та, что стояла ближе к дороге, обернулась и отошла в сторону, уступив дорогу отъезжающему автомобилю. Но вторая барышня продолжала, как ни в чем не бывало, стоять. Теоретически, хотя это и сомнительно, она могла не слышать раздавшегося гудка из-за наушников, но уж не заметить боковым зрением приближающееся авто – вряд ли.
Нестеренко тем временем продолжал медленно сдавать назад, надеясь на то, что девушка все-таки позволит ему выехать. Но не тут-то было. Гражданка опомнилась, когда багажник машины был от нее сантиметров в тридцати. И показала себя на удивление резвой и темпераментной особой. В ход незамедлительно была пущена тяжелая артиллерия, то есть дамская сумочка, которой дивчина со всего размаха врезала по заднему стеклу «Корсы». Далее последовал ее марш-бросок к водительской дверце «Опеля», и не успевший опомниться Нестеренко обнаружил разъяренную дамочку едва ли не в салоне своего автомобиля, не стесняющей себя в выражениях относительно того, что она о нем думала. Из обрушившегося на него шквала эмоций Константин Петрович сумел уловить, что обвиняется в совершении наезда, о чем непременно пожалеет.
Нестеренко, разумеется, вины за собой не чувствовал, потому что никакого наезда не совершал, да и совершить не мог – как водитель с его стажем нахождения за рулем в особенности – и при любых других обстоятельствах он, быть может, счел все происходящее следствием психической неуравновешенности юной особы и, чего доброго, даже снисходительно отнесся бы к ее угрозе вызвать сотрудников ГИБДД. Но в памяти Константина Петровича всплыла информация, почерпнутая им из СМИ, о том, что в Саратове участились случаи автомобильного мошенничества. Как раз такой случай он и примерил на себя, а потому распрощался с гражданкой без всяких предисловий и уехал по своим делам. Ему и в голову не могло прийти, что этот пустяковый, казалось бы, эпизод будет иметь продолжение, и еще какое.
Барышня, оказавшаяся двадцатиоднолетней уроженкой Украины Анастасией Прибыловой, прекрасно знала, как ей следует поступить. Она сфотографировала номера «Опеля» на сотовый телефон, а затем, по совету мужа-полицейского, которому она в красках обрисовала ситуацию, выставив себя сильно пострадавшей жертвой аварии, отправилась прямиком в Кировский травмпункт. Там девушка Настя заявила, что попала в ДТП, продемонстрировав, надо полагать, испачканную спереди (о водительскую дверцу), а не сбоку куртку. Затем то ли сама «пострадавшая», то ли врач, который ее осматривал (информация по этому поводу разнится), сообщили об инциденте куда надо – то есть в службу ГИБДД. Колесо естественным образом завертелось, пусть и сработал не хорошо, а из рук вон плохо отлаженный механизм (впрочем, другим полиция похвастаться обычно не может).
Самое удивительное, что Константин Нестеренко ни о колесе, ни о механизме ничего не знал, даже не догадывался. Счастливое неведение его длилось целых два месяца вплоть до вечера 8 февраля, когда он по чистой случайности задержался на работе чуть дольше обычного. Уже закрывая офис на ключ, в дверях он встретил плечистую фигуру человека в форме. Даже когда выяснилось, что старший лейтенант полка ДПС ищет именно его, первой мыслью Константина Петровича было предположить, что причиной тому давний эпизод с эвакуатором, по неосторожности повредившим бампер его авто. Лейтенант, однако, разыскивал его по другому, менее вероятному из всех, поводу. Из уст молоденького служителя закона Сергея Сергеевича Кузьмина Нестеренко с удивлением для себя узнал, что, оказывается, уже два месяца как считается водителем, который по своей неосторожности сбил пешехода и циничным образом скрылся с места совершения преступления. По этой самой причине ему, Нестеренко, ничего другого не остается кроме как отправиться с испектором в участок, дать свои объяснения, поменять водительское удостоверение на временные права и готовиться к суду, который уже вот-вот состоится.
Первой реакцией Константина Петровича на это сообщение было поинтересоваться судьбой повесток, которые Сергей Сергеевич как следователь, ведущий дело об административном правонарушении, обязан был принести и вручить ему под роспись – на худой конец, опустить в почтовый ящик. Кузьмин поначалу отпирался, утверждая, что повестки он добросовестно носил, и не только носил, но и опускал. Однако потом взмолился, посетовав на то, что четыре человека на все отделение физически не способны оповещать весь вверенный им участок. В отделении лейтенант отобрал объяснения у Нестеренко, записав их с его слов, выдал Константину Петровичу временное водительское удостоверение и отпустил с миром. До дня суда Нестеренко даже не видел текста протокола о якобы совершенном им административном правонарушении.
Заседание в мировом суде, по итогам которого Константин Нестеренко оказался лишен водительских прав сроком на один год, состоялось 6 марта этого года. Сказать, что и оно было в высшей степени абсурдным, являясь просто звеном в цепочке нелепостей, обрушившихся на предпринимателя с того самого злосчастного эпизода с гражданкой Прибыловой, значит не сказать ничего.
Начнем с того, что мировой судья напрочь проигнорировал то важное замечание, которое отразила в своем определнии судья Кировского районного суда С.А. Торопова, первой рассмотревшая административный материал в отношении К.П. Нестеренко: «Оценив представленные в суд материалы об административном правонарушении в отношении Нестеренко К.П., судья находит, что административное расследование по данному административному делу не проводилось».
Первоначально рассмотрение дела в мировом суде было назначено на более раннюю дату, однако, удовлетворяя ходатайства ответчика, судья дважды откладывал заседания: как раз в этот период у Нестеренко, который все же является пенсионером, разыгрался приступ остеохондроза, приковавший его к кровати. Правда, каждый раз слушания переносились на смехотворно короткие сроки, и по всему было видно, что судья торопится вынести приговор до того, как истечет трехмесячный срок давности по совершенному правонарушению. Во всяком случае, извещать Нестеренко повесткой с датой и временем третьего заседания мировой судья судебного участка № 3 Кировского района г. Саратова не сподобился и счел возможным рассмотреть дело в отсутствие ответчика.
Когда выписавшийся с больничного предприниматель лично заглянул в суд, чтобы узнать, на какое число назначен процесс по его делу, он был огорошен известием о том, что суд уже состоялся. В его ходе не были вызваны и допрошены даже свидетели ДТП – в частности, продавщица магазина «Золотко» Наталья Белоус, которая в момент совершения «наезда» как раз стояла у окна своего рабочего места и отлично видела, что машина Прибыловой даже не коснулась. Ту же самую картину, кстати сказать, наблюдала и ее напарница: девушки разглядывали прохожих, потому как покупателей в магазине все равно не было. Другое дело, что и следователь Кузьмин, как и суд, не потрудился этих свидетелей найти.
Раз уж речь зашла о свидетелях, то «актерская сценка», которая вполне могла оказаться и аферой, разыгрывалась прямо на камеру, установленную порталом СарБК у нового здания ТЮЗа. Впоследствии Анастасия ненароком призналась Константину Петровичу, что видела эту запись (увы, но к тому моменту, когда Нестеренко узнал о заведенном в отношении него деле и озаботился ее получением, в базе данных СарБК записи уже не осталось).
Впрочем, доказательная база, которая всерьез разбиралась судьями на этом и следующем (апелляционном по жалобе Нестеренко) процессах – это вообще отдельная песня.
Апелляционная жалоба была рассмотрена судьей Кировского районного суда Ж. Гришиной 19 апреля. На этот раз свидетелей на заседание пригласили, и все равно картина получилась на редкость комичной. Вот как объяснила произошедшее сама Прибылова: «…примерно в 12 часов я стояла около д. 52 по ул. Большая Казачья г. Саратова, для моего движения горел красный сигнал светофора. В этот момент я увидела движущуюся на меня автомашину «Опель Корса» (…), водитель данной автомашины начал сигналить, а потом прикоснулся ко мне бампером своей машины, а затем начал специально меня толкать машиной и почувствовала два толкания бампером автомобиля в ногу чуть выше колена, от чего я испытала физическую боль. Я подошла к автомашине и сообщила водителю, что он на меня наехал и что я сейчас вызову ГАИ, но водитель нецензурно выругался и с места ДТП уехал. Я тогда сразу обратилась в травмпункт».
Разве этот опус не заслуживает быть процитированным? Во всяком случае, сделать это легче, нежели дать комментарии или оценки истории дивчины Настеньки. Со слухом у девушки, оказывается, все было в порядке. Вот только жаль, что никто из присутствующих на процессе не поинтересовался, обстоят ли так же благополучно дела у Прибыловой с вестибулярным аппаратом. Видимо, не очень, иначе затевать игры в переталкивания с автотранспортом ей вряд ли бы захотелось. Но, судя по всему, именно такие объяснения и встречают больше всего сочувствия и понимания у суда.
Объяснения Белоус, утверждающей, что никакого столкновения не было, судья просто проигнорировала. Позже, как рассказал «Богатею» Нестеренко, ему удалось выяснить, чем руководствовался в принятии решения суд. А руководствовалась Гришина исключительно «внутренним убеждением» в том, что продавщица «Золотка», несмотря на отрицание ею этого факта, приходится Нестеренко родственницей. Курьезности в ситуацию привнес и инспектор ГИБДД Кузьмин. Он упрямо утверждал, что повестки Нестеренко носил, при этом вспомнить, где находится у последнего почтовый ящик, не смог.
Фарс продолжал быть фарсом до самого конца, вплоть до того момента, когда судья вышла и объявила, что решение суда первой инстанции остается в силе. Никого особенно не смутило, что в материалах дела с самого начала начисто отсутствовала доказательная база: не было представлено свидетелей происшествия со стороны истца (даже схема ДТП составлялась намного позже самого эпизода и со слов Прибыловой), не было медицинских документов, таких как медицинская карта из того же травмпункта (в травмпункте есть только запись в журнале регистрации обращений граждан за медпомощью), заключение судмедэкспертизы, рентгеновские снимки, не было и записи с видеокамеры, о которой мы уже говорили, хотя получить ее явно было в интересах следствия. Остается предположить, что эпизод, просмотренный Прибыловой, мог сыграть против нее на суде, а потому был замолчан и остался за кадром.
Как, интересно, ведут себя люди, поневоле оказавшиеся главными действующими лицами театра абсурда? Поначалу они все-таки пытаются поставить ситуацию с головы на ноги, ну или, во всяком случае, тешат себя иллюзиями о том, что при особенностях функционирования отечественных правоохранительной и судебной систем им это сделать удастся. Так и Константин Нестеренко обратился с жалобами на непрофессиональные действия Кузьмина, совершенные им при расследовании эпизода об административном правонарушении, в разные инстанции, в том числе, в управление ФСБ по Саратовской области и городскую прокуратуру. В своей жалобе он просил адресатов обратить внимание на следующие существенные моменты: «…непосредственных (первичных) доказательств события, при котором ранены люди, при проведении административного расследования не получено. Вместо этого в деле присутствует его рапорт о том, что травма получена потерпевшей в результате ДТП. Но на чем основан данный рапорт? (…) Само событие ДТП установлено со слов! Прибылова А.В. сообщила врачу, врач сообщил инспектору, тот, в свою очередь, сообщил суду. Со слов составляется схема происшествия, протокол осмотра места происшествия, а самого происшествия нет! (…) Каким образом ИДПС проверялась полученная информация на предмет соответствия ее действительности? Никаким».
Ответом заявителю из надзорного органа явилась отписка, в которой зампрокурора города А. Пригаров не подвергал сомнению решение суда и не усматривал никаких странностей в работе отдельно взятого инспектора ДПС (прокуратуре, видимо, виднее, как принято работать в оной структуре). И. о. командира полка ДПС ГИБДД Е. Шишкин факт наличия нарушений требований законодательства со стороны Кузьмина признал (!), однако наказывать сотрудника за допущенные вольности не стал, потому как, по его мнению, они «не повлекли каких-либо правовых последствий». В комментариях данный ответ, что называется, не нуждается. Единственный вразумительный ответ пришел из Управления собственной безопасности ГУ МВД РФ по Саратовской области. В нем сообщалось о выявлении ряда нарушений, допущенных Кузьминым при проведении им административного расследования, и сообщалось о принятии мер к тому, чтобы эти нарушения устранить. Понятно, что суть этих мер так и осталась большим секретом.
Но не будем о грустном. Как-никак история больше тяготеет к комедии – трагикомедии, на худой конец. Ознакомившись с материалами дела, журналист «Богатея», не в пример суду, у которого, видимо, процессы с лишением водителей прав поставлены на поток и работают на составление статистики, склонен считать гражданку Прибылову несостоявшейся аферисткой (нам просто не хотелось бы думать, что проблема коренится глубже и сводится к банальному желанию рядового служащего полиции, мужа Анастасии, показать, на что он способен). Версия о том, на какие удивительные шаги способна иной раз человеческая глупость и излишняя импульсивность тоже не обсуждается. Дело было аккурат перед Новым Годом, и догадайся Нестеренко умилостивить истеричную девушку несколькими купюрами, глядишь, конфликт удалось бы урегулировать мирным путем.
В пользу правдоподобности такого предположения говорит и тот факт, что Прибылова, со слов Нестеренко, была очень удивлена, когда узнала, что никаких повесток Кузьмин ему не вручал (ее информация, полученная из уст самого Сергея Сергеича, была совершенно иной). А ведь как это бывает в жизни? Получивший повестку человек часто пытается приложить определенные усилия к тому, чтобы не довести дело до суда.
Но не будем впадать в измышлизмы. Разве что только в один: вот бы сотрудники ГИБДД применили свое служебное рвение к расследованию настоящих, серьезных, а не игрушечных, ДТП.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
