"Газета "Богатей"
Официальный сайт

Статья из № 14 (778) от 08.08.2016

Что делать?

Просто о сложном в жизни, бизнесе и консалтинге

Вадим ЖАРТУН

О том, что не так в нашей стране и как мы докатились до жизни такой, написано достаточно. Рассуждать об этом можно практически до бесконечности, тем более, что информационные поводы для этого нам подбрасывают с завидной регулярностью. Давайте лучше поговорим об оптимальной стратегии поведения в сложившихся обстоятельствах.

Для начала, правда, нужно определиться с тем, что мы подразумеваем под сложившимися обстоятельствами. Де-факто мы живем в условиях клептократии во главе с авторитарным лидером – власть в нашей стране используется по большей части для того, чтобы присваивать часть контролируемых денежных потоков, причем с явным нарушением действующих законов. Все действия государства на протяжении последних лет были направлены на обеспечение стабильности сложившегося положения вещей, не более того.

В период высоких цен на нефть это было не сложно: даже с учетом колоссальных масштабов коррупции реальные доходы населения росли. Росли медленно, с очень низкой базы 90-х, явно не дотягивали до уровня развитых стран, но любой рост – это надежда на лучшее будущее. Население искренне радовалось синице в руке и плевать хотело на всяких журавлей в виде демократических свобод, структурных реформ в экономике, либерализации законодательства и иже с ними.

Клептократия – это ещё далеко не худший вариант из возможных. Государства, построенные на основе радикальных религиозных культов (ислама, например), более опасны для своих подданных. Шариат – не сахар даже по сравнению с «басманным» правосудием. Ещё страшнее оказаться в эпицентре социального эксперимента, устроенного последователями какой-либо сильной идеологии.

Пока по кровожадности лидируют коммунисты: при попытке построить коммунизм в Камбодже красные кхмеры всего за несколько лет уничтожили почти половину населения собственной страны, так что Сталин с Гитлером по сравнению с ними – жалкие дилетанты. Ну а Северная Корея и сейчас остаётся пародией на СССР образца 50х - с ядерной бомбой и голой жопой.

Клептократии выглядят по сравнению с такими режимами мягче: когда нет острой необходимости уничтожать людей миллионами ради высоких идеалов, на первый план выходят соображения целесообразности. Телепропаганда дешевле строительства концлагерей и тюрем, а массовые расстрелы плохо влияют на отношения с Западом, где живут семьи и размещены активы нашей политической элиты. Поэтому своих противников они в первую очередь стараются лишить доступа к СМИ, вывести из легального политического поля, запугать и дискредитировать, вместо того, чтобы сразу убивать.

Впрочем, обольщаться не стоит – как только запахнет жареным, ради сохранения власти в ход пойдут все доступные способы. Домик на Лазурном берегу и счёт в швейцарском банке никогда не станут важнее, чем элементарный инстинкт самосохранения. Быть у руля в нищей и осажденной крепости для них гораздо предпочтительнее, чем лишиться всего и мотать срок на лесоповалах в демократической, открытой и динамично развивающейся стране.

А подгорать уже начало. Падение цен на нефть в один момент перечеркнуло рост доходов населения, цены поползли вверх, а в информационное поле вновь вернулись знакомые приметы «лихих 90х» – заказные убийства, массовая резня а-ля Кущёвка и разборки вооруженных банд. В общем, государство перестало выполнять свою часть негласного общественного договора, краткая формулировка которого могла бы звучать так: «колбаса и безопасность вместо демократии и законности».

Понимая, что долго терпеть такое вопиющее нарушение договорённостей народ не будет, колбасу и безопасность попробовали заменить на духовность и русский мир. И то, и другое – не очень хорошая замена: я не вижу православных, готовых отдать жизнь за веру, а «русский мир» после семидесятилетней борьбы за победу коммунизма во всём мире и вовсе кажется какой-то местечковой вознёй).

Понимая это, наша напуганная арабской весной и украинским майданом власть пошла по пути ускоренного закручивания гаек: взяты под контроль СМИ, запрещены массовые акции протеста, ограничена деятельность общественных организаций, шаг за шагом усиливается контроль над российским сегментом Интернет, создана и активно вооружается Национальная гвардия, которую правильнее было бы называть Антинациональной, так как её основная задача – подавление народных восстаний, которых наше эффективное правительство почему-то ждёт от лояльного на 86% населения.

Такова, в общих чертах, диспозиция. Теперь поговорим о том, как из имеющихся в наличии букв О, П, Ж и А сложить слово «счастье». Вариантов есть несколько. О некоторых я просто упомяну, а один стоит разобрать подробнее.

Бежать

Из Чили при Пиночете сбежал каждый десятый и многим из них это спасло жизнь. У нас пока не Чили и Путин далеко не Пиночет, но, тем не менее, первое, о чём должен спросить себя человек, волею судеб оказавшийся в нашей стране, это стоит ли ему здесь оставаться. Если ваша зарплата ниже, чем пособие по безработице в соседних странах, это уже более чем серьёзный повод для размышлений о смене места жительства. Другой резон – пока небольшая, но вполне реальная возможность стать жертвой уголовного преследования за неудачный лайк в соцсетях или участие в «неправильном» митинге. Третий, четвёртый, пятый – их можно перечислять долго: это качественно другое образование, здравоохранение, отношение к законам и так далее.

Остаться (за редким исключением) означает либо быть втянутым в борьбу на одной из сторон, либо принять роль жертвы, оплачивающей низким уровнем жизни свои лень и страх. Лень – учить чужой язык, страх – начинать во взрослом возрасте вновь карабкаться в другой стране по социальной лестнице с самых её низов.

Есть ещё, правда, у некоторых иллюзия, что можно просто тихо жить и честно работать, не лезть в политику и тогда всё будет хорошо. Увы, от реальности очень трудно сбежать, она всё время ищет с нами встречи и стучится в наши двери – то очередным дурацким законом, то оборзевшим чиновником, то патриотически настроенным идиотом. Трогает нас за кошелёк, лезет в нашу постель, смотрит на нас из экрана телевизора, ехидно усмехается с полок магазинов и никак не желает оставить нас в покое. Если вы не ведёте жизнь монаха-отшельника, то рано или поздно она вас достанет.

Чем раньше вы примете решение об эмиграции, тем проще его будет реализовать: вашу собственность здесь ещё можно продать, даже с учётом того, что в валюте она подешевела в два раза, да и времени на обустройство в новой стране у вас будет тем больше, чем раньше вы уедете.

Приспособиться

Если по каким-то веским причинам вы не хотите уезжать, можно попытаться встроиться в систему. В ней на данный момент есть три основных касты. Первая – это так называемое «большинство», с большим или меньшим энтузиазмом поддерживающее власть. Вторая каста – «силовики». Это единственная категория специалистов, действительно востребованная властью и поэтому пользующаяся определёнными привилегиями. Третья каста – собственно власть, то есть лица, приближенные к лидеру и участвующие в принятии государственных решений.

По умолчанию вы попадаете в первую касту, в «большинство». К сожалению, нет ничего тупее, чем быть его частью. Любая социальная система построена на эксплуатации большинства меньшинством, а это автоматически означает, что социальные эксперименты, управленческие ошибки и благополучие элиты будет оплачено деньгами, потом и кровью большинства.

Чем авторитарнее политический режим, тем в большей степени большинство (оно же – народ) воспринимается им как ресурс, которым оно вольно распоряжаться по своему усмотрению: можно обобрать до нитки ради высоких целей, можно использовать в качестве рабов, можно сделать пушечным мясом и так далее.

Примкнуть к силовикам гораздо интереснее – они последние, кому перестанут платить зарплаты, когда истощится бюджет. Из других плюшек – относительная безнаказанность и возможность для мелкой коррупции. Правда, эти дополнительные возможности появляются по мере продвижения по служебной лестнице, а чтобы по ней вскарабкаться, придётся сделать много грязной работы.

Фабриковать уголовные дела против оппозиционных деятелей, закрывать глаза на «шалости» патриотически настроенных казаков и прочего сброда, разгонять митинги до скола зубной эмали, арестовывать с ОМОНом экстремистов из Вконтактика, раскрывать подрывную деятельность шпионов-учёных – сегодня это ещё не выглядит похожим на работу «эскадронов смерти», а завтра – кто знает, в чём придётся испачкаться?

Чем дальше, тем глубже силовики будут увязать сначала в злоупотреблениях, а затем и в преступлениях. А когда политический режим сменится, именно их сделают ответственными за репрессии, так как приказы давить оппозицию с печатью и подписью найти будет весьма затруднительно – обычно такие дают устно, через посредников и намёками: «а не имеет ли смысл проверить деятельность нашего главного антикоррупционера на предмет экстремизма, как вы считаете?»

В общем, зарплаты и привилегии силовиков это не подарок, а кредит, за который рано или поздно придется расплачиваться. Причём кредит сравнительно небольшой и с грабительскими процентами, как в ростовщических конторах, наперебой предлагающих деньги до зарплаты без обеспечения. Единственное отличие состоит в том, что срок расплаты за привилегии силовиков точно не определён: им хотелось бы верить, что он ближе к «никогда», хотя может статься, что счёт будет предъявлен уже в ближайшие год-два, а это делает подобное вложение не очень выгодным.

Интереснее всего целиться в третью касту – во власть. Правда, попасть в неё становится всё труднее и труднее. Получить власть через бизнес уже невозможно, сейчас власть автоматически означает деньги, а деньги сами по себе, без власти, означают только лишние проблемы и судьбу элитной, ценной, но не священной, а дойной коровы.

Пройти путём «технократа» через министерства и ведомства тоже нельзя: министры экономического блока давно играют странную роль – п*дорасов на службе у клоунов. Новые лица на политическом горизонте практически не появляются, а старые нужны только для того, чтобы либо озвучивать очередной отрыв от «дна», обосновывать необходимость непопулярных мер и, в конечном итоге, олицетворять собой мифический «либеральный блок в правительстве», который под занавес этого цирка окажется виновным в развале экономики.

Госдума и весь депутатский корпус наоборот, представляют собой клоунов у п*дорасов. Реальной власти у них нет, а функции сводятся к приданию легитимности законопроектам, порождаемым в недрах администрации президента, и зондированию общественного мнения сумасшедшими законодательными инициативами, которые, к тому же, становятся прекрасными инфоповодами. А пока страна в шоке обсуждает очередной депутатский креатив, часто под шумок принимается несколько менее скандальных, но полезных власти законов.

Одновременно с тем, как, по меткому выражению Грызлова, Дума перестала быть «местом для дискуссий», должность депутата перестала быть выборной. Теперь депутат – это тот же чиновник, только двигающийся не по министерской линии, а по партийной. Никакой ценности депутаты ни для кого не представляют, так что в случае потрясений пойдут в расход первыми. Как именно они будут «израсходованы», зависит от остроты политической ситуации.

Когда общество скатывается в феодализм, в нём постепенно отключаются все социальные лифты, кроме свойственных именно той исторической эпохе. А их всего два: первый – выслужиться перед сюзереном и получить в награду титулы и ленные владения (например, крупную госкорпорацию или госзаказ, из которых можно извлекать солидный доход). Второй – династические браки. Впрочем, охотиться с матримониальными целями за отпрысками нашей элиты лучше не здесь, а за рубежом, где они живут и учатся.

Бороться

Слово «борьба» носит у нас оттенок сакральной жертвенности, окроплённой кровью героев: «и все мы, как один, умрём в борьбе за это». Между тем, борьба как вид единоборства, вполне себе бескровное и очень техничное занятие, требующее одновременно знаний, навыков, силы, хорошей реакции и развитого стратегического мышления.

Победа в борьбе достигается не слепым везением или молодецкой удалью, а связной последовательностью действий: контрприём, захват, приём, фиксация. Захваты и приёмы могут быть разными, но цель одна – получение над противником полного контроля.

Мне нравится это понимание борьбы, потому что его цель и внутренняя логика хорошо отражают то, что гражданам РФ необходимо сделать со своим государством: не разрушить его до основания, чтобы в очередной раз строить на руинах прекрасный новый мир добра и процветания, а взять под контроль с тем, чтобы оно служило обществу, а не наоборот, причём с минимальными потерями с обеих сторон. В идеале – без единой жертвы.

Для этого придётся соблюсти свойственную борьбе последовательность действий:

На практике, однако, всё не так просто, и длиться политическая борьба может десятилетиями. Средний срок пребывания авторитарных лидеров у власти даже сейчас, в XXI веке, равен без малого 22 годам, причём половина из списка «диктаторов XXI века» находится у власти и по сей день. Рекорд по длительности правления с большим отрывом от остальных поставил ливийский диктатор Муаммар Каддафи – ему удалось продержаться 42 года.

Впрочем, всё меняется, причём сразу в целом регионе. Сначала авторитарные режимы были распространены в Европе (Германия, Испания, Италия, Португалия, СССР), затем фокус переместился на Латинскую Америку (Чили, Никарагуа, Венесуэла, Куба) и арабские страны (Ливия, Египет, Ирак, Тунис, Иран, Сирия). Особнячком всегда стояла Юго-Восточная Азия (Северная Корея, Китай, Камбоджа, Индонезия, Мьянма). Сейчас диктатуры преимущественно сосредоточены в Африке (Зимбабве, Эфиопия, Чад, Эритрея, Судан, Гамбия, Гвинея, Буркина-Фасо, Уганда, Руанда, Камерун) и на территории бывшего СССР (Беларусь, Туркменистан, Узбекистан). Компания, в которой мы оказались, уже сама по себе о многом говорит.

Но вернёмся к борьбе с властью РФ за её оздоровление и возможном вкладе каждого из нас в это важное дело.

Продолжение следует…

http://zhartun.me

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=14082016094935&oldnumber=778