Бить или не бить – не вопрос?

Юрий ЧЕРНЫШОВ

В последнюю неделю наибольшее внимание российских обозревателей и комментаторов привлекли высказывания руководящего тандема – президента Дмитрия Медведева и премьера Владимира Путина.

Отклики на их высказывания и по количеству, и по силе выражений

(именно в блогосфере с этим не стесняются) даже затмили такое глобальное событие, как последствия землетрясения и цунами в Японии.

А началось все с мимоходом, казалось бы, данной Путиным оценки резолюции СБ ООН по Ливии, разрешающей западным странам так называемое закрытие воздушного пространства этой страны с целью недопущения применения Муаммаром Каддафи авиации против сил оппозиции.

При голосовании этой резолюции Россия, как известно, не применила право вето, а воздержалась. Тем самым дав карт-бланш в руки сторонников вооруженного вмешательства в гражданскую войну в Ливии для «предотвращения гуманитарной катастрофы». Эту резолюцию Путин, выступая перед рабочими Воткинского завода, назвал «неполноценной и ущербной», а действия США по вмешательству в конфликты в других странах – устойчивой тенденцией, в которой нет ни совести, ни логики. К тому же он сравнил операцию с «крестовым походом».

Особый смысл этому высказыванию придало то обстоятельство, что Воткинский завод – крупнейшее оборонное предприятие страны, производящее самые мощные отечественные ракеты. Путин посетил его не как частное лицо, а как должностное лицо – как премьер, и при посещении открыто и публично рассказал о планах развития завода и увеличения производства его продукции, предназначенной отнюдь не для внутреннего потребления. Более того, он прямо указал на то, что это будет делаться для повышения собственной безопасности.

Осуждение в этих условиях действий коалиции западных стран в Ливии, совершаемых в соответствии с решением СБ ООН, тем более в выражениях, допущенных Путиным, вполне может интерпретироваться как обозначение Запада в качестве возможного потенциального врага России. С другой стороны, такая оценка косвенно оправдывает действия Каддафи, применившего против оппозиции всю мощь вооруженных сил.

Эти высказывания сильно расходятся с позицией президента Дмитрия Медведева, что равнозначно – с официальной позицией страны. И президент не мог оставить его без ответа, фактически – без дезавуирования.

Дмитрий Медведев назвал недопустимыми выражение о «крестовых походах» по поводу ситуации в Ливии, оценив его как ведущее к «столкновению цивилизаций».

Кроме того, Медведев подчеркнул, что Москва не считает резолюцию СБ ООН неправильной. «Если сегодня пытаться «бить себя крыльями по корпусу» и говорить, что мы не понимали, что делали, это было бы неправильно, мы сознательно на это шли». Но, при всем при том, – заявил президент, – Россия не будет принимать участие ни в какой операции против Ливии, готова предложить посреднические усилия в мирных переговорах по Ливии, но пока в этой стране не с кем официально вести переговоры.

Говоря о причинах событий в Ливии, он отметил, что они были вызваны преступлениями руководства этой страны против собственного народа. «Все, что происходит в Ливии, связано с безобразным поведением, которое осуществлялось руководством Ливии, и преступлениями, которые были совершены против собственного народа; об этом не нужно забывать, все остальное является последствиями», – четко заявил Медведев.

Очевидно, президент четко обозначил, что публично высказанная позиция премьера, да к тому же при исполнении им своих обязанностей, не может восприниматься как сугубо личная. Таким образом, де-факто были явлены обществу два подхода, две позиции руководства страны. Более того, если высказывания Путина носили абстрактный характер, то президентский отклик был однозначно адресный и воспринят комментаторами как выговор премьеру, как указание, «кто в доме хозяин», как публичная демонстрация разногласий и даже как открытое начало предвыборной компании президента. В такой ситуации каждая мелочь привлекает внимание. И даже то, что Медведев сделал выговор Путину, будучи одетым в куртку с надписью «главнокомандующий», приобрело знаковый характер.

И Путин, кажется, это понял, и эти правила взаимоотношений принял, хотя бы внешне. Скоро последовало «разъяснение» его пресс-секретаря Дмитрия Пескова о том, что «Оценка, которая изложена премьером, является ни чем иным, как его личной точкой зрения, а оценка, заявленная главой государства, является единственной официальной позицией Российской Федерации, которой все и придерживаются» («все придерживаются» в этой фразе напоминают просто издевку – Ю. Ч.). Да и сам Путин поспешил сменить тональность. То, как он это сделал, не кажется игрой, хотя и выглядит весьма неуклюже.

«Сейчас не время искать разногласия», – отметил В.Путин и пояснил: «Что касается сути проблемы, то, я думаю, мы сейчас должны думать не об этом. Мы все должны думать о жертвах, количество которых преумножается и в результате гражданской войны, которая фактически идет в Ливии, и в результате нанесения ракетных и бомбовых ударов по территории этой страны. Мы все должны думать именно об этом, прежде всего. Но конечно, об этом, в первую очередь, должны думать те, кто причастен к этой трагедии. Думать об этом и молиться».

«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день», – только и остается добавить к этому. Что означает: не думать «о сути проблемы»? Стань Путин вновь президентом, неужели вся внешняя политика сведется к всенародным молитвам? Судя по началу его первого президентства, сам он не отказывался от применения силы, если видел в том политическую целесообразность. И не верится в то, что теперь он в монастырь собрался.

Тогда вывод один: обществу, а точнее, – будущему избирателю, предъявлены две позиции, две политики, два пути развития страны. Вольно или невольно предъявлен тест, по итогам которого и будет делан выбор – кому баллотироваться в президенты.

(При подготовке материала использованы новостные сообщения телеканала «Россия-24»)

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=23032011230605&oldnumber=568