Саратов без главного архитектора – город без лица

Виктория САТЧЕНКО

До муниципальных властей крик души известнейших саратовских архитекторов и проектировщиков пока еще не дошел. Он, этот крик, с предложением создать в городе «Общественный градостроительный совет», вылился в письменное обращение, разосланное на электронные адреса местных СМИ.

А еще прозвучал 7 декабря в Доме архитектора, где, в присутствии журналистов, за круглым столом собрались председатель правления НП «Поволжская гильдия архитекторов и проектировщиков (СРО)» Вячеслав Цой, члены правления гильдии члены правления Дмитрий Голубинов, Сергей Астанин, Алексей Шитов, Владимир Пищов, главный инженер ГУПП «Институт Саратовгражданпроект» Сергей Лазарев и доцент кафедры архитектуры СГТУ Лариса Тарасова.

В разговоре о наболевшем всплыли многие нетривиальные вопросы о настоящем и будущем города, о которых обычно умалчивают. Общее мнение участников круглого стола свелось к тому, что консультативный орган необходим, но создавать его нужно при городской администрации, иначе выносимые на обсуждение его членов проблемы вряд ли будут иметь шанс решиться. В целом же развернувшаяся дискуссия показалась нам настолько любопытной, что мы решили привести ее на страницах «Богатея».

В. Цой: Есть схема того, как должен развиваться город. И есть правила застройки Саратова. Но они разработаны для всех городов одинаково. Они не учитывают наши памятники, наши культурные места. И второй вопрос. Сейчас ведь застройка развивается стихийно. Человек купил земельный участок под частным домом и хочет на этом месте построить офисный центр или жилье. Я был свидетелем того, как это происходит. В Ленинском районе, на Тархова и Уфимцева, есть садово-дачные участки. И каждый, кто купил дачу, хочет построить там заправку, гараж, стоянку… Все эти вопросы выносятся на общественные слушания. Как раз сейчас комиссия, которая рассматривала этот вопрос, решила, чтобы на все эти участки, около ста гектаров, город на свои деньги разработал проект того, как этот район будет развиваться. Ну не могут же в центре города находиться дачные поселки. А у нас есть поселок Мирный, есть дачный поселок на Молочке. И все это пока стихийно развивается.

Корр.: В том числе, и строительство небоскребов?

С. Лазарев: Небоскребы – это вещь не хуже и не лучше других. В принципе, они свидетельствуют об интеллектуальных и промышленных возможностях какого-то региона, федерации и т. д. Другой вопрос – где стоят эти небоскребы. Музейная площадь у нас одна. А небоскребы могут быть практически в любом месте. Мне кажется, стоит какие-то участки все-таки сберечь от такого страшного воздействия – по той простой причине, что Музейную площадь они, наверное, не заменят.

В. Цой: Центральная часть города – от Волги и до железнодорожного вокзала, от улицы Соколовой и до Городского парка. Хотя бы эту зону необходимо защитить. Но к этому вопросу нужно подходить комплексно и двигаться от общего к частному, а не так, как это у нас обычно бывает. Нужно стремиться к тому, чтобы у Саратова, как у других городов – Праги, Вены, Будапешта, появилось свое лицо.

С. Лазарев: Возьмем, к примеру, Соколовую гору, которая в свое время рассматривалась именно как зона общественно-делового центра города Саратова. На ней предполагалась застройка повышенного масштаба, и это никак не повредило бы остальной части исторического центра.

Корр.: Как по-Вашему, тандем Грищенко-Про-копенко заинтересован в качественных переменах в облике города? И если да, то насколько успешно продвигается работа властей в этом направлении?

В. Цой: В последнем обращении к нам Прокопенко как раз ратовал за то, чтобы максимально сохранить центральную часть Саратова. В августе он к нам приходил и спрашивал, как бы это сделать. Но вообще, наверное, нужен законный аргумент, на основании которого можно было бы этим заняться. Сейчас оснований запретить строительство высоток нет. Это все разговоры.

С. Лазарев: На самом деле, Генплан – это первый из серии документов, которые можно было бы разработать. После него должен идти целый пласт градостроительной документации, которая просто не делается, и дело здесь не в тандеме Грищенко-Прокопенко, а в том, что это не делается уже порядка двух десятков лет. Для того, чтобы у нас была не точечная застройка, а именно комплексная, надо последовательно охватить всю территорию. В прошлом году были попытки объявить конкурс на проект детальной планировки, но конкурс был с крайне невнятными, нечетко сформулированными целями, а участники, по большому счету, не фильтровались…

Но здесь проблема еще в 94-м Федеральном законе, который не определяет нижнего предела стоимости. На этом рынке очень много авантюристов, которые просто не дают авторитетным организациям принять участие в таких аукционах. Цены падают ниже минимально разумного предела. Я не думаю, что это абсолютно неразрешимая проблема. Просто специалистам и органам управления надо собираться вместе и искать пути ее решения. Кроме того, и в управлении архитектуры, и в таких институтах, как Саратовгражданпроект, который я представляю, в других организациях, которые на рынке десять-двадцать лет, набралось огромное количество наработок и архивов по самым разным фрагментам города. А кафедра архитектуры вообще в течение десятилетий, в том числе и в студенческих работах, какими бы наивными они ни были, отрабатывает отдельно участок за участком города, ищет пути подхода к нему. Не говоря уже о научных работах, которые ведутся у нас в институте. Все это в совокупности составляет практически готовый пакет решений для города. Но власть у нас меняется так часто, что просто не знает о том, что было сделано до нее. И каждый раз начинает изобретать велосипед. Поэтому об этом пакете решений, кроме специалистов, никто не знает.

В. Пищов: На сегодняшний день получается, что Саратов лишен главного архитектора как такового. Его нет. У главного архитектора осталось четыре функции: подписывать разрешения на строительство, подписывать ввод объектов в эксплуатацию, переименовывать улицы и согласовывать перепланировки. Получается, что главным архитектором может работать обычный человек, просто с десятиклассным образованием, который понимает, что есть бумажка, на которой надо проставить галочки. Огромное количество работы просто некому на себя взять. У одних нет желания, а у других нет полномочий и функций. Нужен толковый руководитель, у которого будет достаточно полномочий и который соберет вокруг себя инженеров института, всех проектных мастерских, разберется, внесет предложения и будет это все координировать.

Д. Голубинов: ДК «Рубин» находится на землях общего назначения. Он разрушается, внутри уже все перестроено, все переломали, но на него нельзя выдать градостроительный план, никакие регламенты не распространяются на эту зону. Клуб разрушен, но официально с ним нельзя ничего сделать. Должен быть какой-то орган, который внятно рассмотрел бы этот вопрос и какое-то решение принял.

С. Лазарев: Есть зоны, отведенные под многоэтажную застройку. Но существуют ограничения – допустим, санитарные, пожарные нормы, инсоляция – и на этих зонах можно строить только четыре этажа. Но оказывается, что даже этого сделать нельзя: надо проводить общественные слушания, несмотря на требования закона и нормативов, которые нужно выполнять. Одни вещи, такие как строительство небоскребов на Набережной, фактически разрешены, потому что не запрещены, а другие, которые по закону необходимо делать, запрещены, потому что так составлены наши правила землеотведения.

С. Лазарев: Мастодонт на углу Вольской и Чапаева, я думаю, не последний. Сейчас меньше двадцати этажей в центре заказчики уже не хотят.

А. Шитов: А можно эти же дома положить набок – как чемодан. Эти же метры, эти же объемы строительные в исторической застройке останутся, но будет проведена более ювелирная работа. Это потребует больших финансовых вложений, но исторический масштаб сохранится, и там будет нормальная жизнь, свойственная для исторической части города.

Корр.: Не означает ли отсутствие этих преобразований того, что в скором времени мы потеряем исторический облик Саратова?

Л. Тарасова: Фактически мы его уже потеряли. Но это не значит, что раньше его не спасали. Сколько я себя помню, мы только и делали, что спасали его. Причем, более-менее успешно до последнего времени. Это в последнее время началась достаточно наглая застройка.

В. Цой: Получилась большая экспансия на центральную часть города, на самые лучшие места. И памятники культуры оказались перед этой экспансией беззащитны. Российские законы по охране памятников есть, но сейчас нужен новый закон, потому что все эти законы – местные, муниципальные, федеральные, региональные – передаются на усмотрение местным органам. Теперь местные органы должны принять решение, берут ли они тот или иной памятник под свою опеку или не берут. В Саратове на выявлении более трех с половиной тысяч объектов – регионального, федерального и местного значения. Если город сейчас скажет, что оставляет вот эти пятнадцать, а остальные не считает памятниками, то начнутся сносы. В восьмидесятые годы было предложение всю историческую часть считать охраняемой зоной. Сейчас хотелось бы создать такие зоны, на которых рядом с памятниками вообще ничего нельзя было бы строить.

Д. Голубинов: Единственная цель общественного совета: донести до руководства города, что проектирование – очень сложная сфера человеческой деятельности. Тут задействованы и транспортная проблема, и проблема коммуникаций, и вопрос сноса старого жилья. Почему у нас точечная застройка? Потому что законы позволяют частникам, проживающим в разрушенных халупах в центре города, претендовать практически на целый подъезд жилого дома. И никто решить эту проблему пока не может. Но решить ее нужно. И только потом отстроить парковки, регулировать транспортные схемы, заниматься благоустройством и правилами застройки жилья. Это такой клубок проблем, что заниматься им должен не один главный архитектор, а целая команда. И если власть этого не понимает, то наши усилия напрасны. Единственное, можно попытаться объяснить ей, насколько серьезна эта проблема, и что для ее разрешения нужно создать мощный, финансируемый орган, нужны инвестиции. Потому что покрасить забор – это одно, а обеспечить городу приличное будущее – совсем другое. В этом клубке все комплексно завязано, в том числе и энергетика. И сегодняшние аварии на водопроводе – это только начало в цепи гигантских аварий, потому что городские сети не реконструируются. Просто волевым решением двух человек, того же тандема градоначальников, устранить эту проблему в городе невозможно.

С. Лазарев: Что значит «создать»? Практически все структуры были в свое время в Советском Союзе созданы. Нужно «воссоздать» и использовать те остатки, которые есть. Потому что буквально на каждый вопрос, который сейчас может возникнуть, найдется специалист, сумеющий дать цельный совет. И еще, что мне очень хочется сказать, возвращаясь к теме исторического города. Наиболее ценная часть исторического центра – небольшая, размерами примерно с поселок Солнечный или поселок Комсомольский. Наш институт разработал проекты еще двух микрорайонов, их построили за два года. Если их сложить – получится, наверное, четверть поселка Солнечный. Вывод: методом современной индустрии мы можем снести и построить заново центр города менее чем за десять лет. Но будет ли этот новый центр лучше, чем старый – это большой-большой вопрос. Поэтому полагаться только на волю рынка, на милость застройщиков, которые по-своему правы, пытаясь делать то, что им разрешают, и в этих дозволенных рамках получить максимальную прибыль, мы нашего центра за ближайшие десять лет лишимся.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=15122010233102&oldnumber=557