«Юмор по-английски» в Саратове

Светлана ТЕНЕТКО

Литературный вечер под таким названием, прошедший на сцене академдрамы 22 марта, продолжил программу Нейгаузовского фестиваля. С подобными вечерами саратовцам несказанно везет: блистательная Елена Камбурова в софокловской «Антигоне», великолепные Михаил Казаков и Сергей Юрский, а в этом году Саратовской филармонии удалось «заполучить» Павла Любимцева, известного не только своими ролями в кино, но и программами «Путешествие натуралиста» и «Городское путешествие».

Воочию увидеть, убедиться и почувствовать, что Павел Любимцев великолепный рассказчик, журналисты смогли еще до начала спектакля на пресс-конференции. Внешне Павел Евгеньевич производит впечатление очень мягкого и домашнего человека, почти сразу располагающего к себе открытой манерой общения. В наш компьтютеризированный и заполненный всевозможной техникой век, когда мы уже не мыслим себя без ноутбуков и Интернета, актер совершенно спокойно обходится не только без компьютера, на котором, как он признался, не умеет работать, но даже без пишущей машинки, отдавая предпочтение ручке и бумаге.

«Юмор по-английски» – одна из первых филармонических программ Павла Любимцева, родившаяся, по словам актера, еще в недрах Щукинского училища, начиналась с двух рассказов – Джерома К. Джерома и Сомерсета Моэма, которые также вошли в программу нынешнего вечера. Позднее, когда Любимцев уже работал в Московской филармонии, к произведениям Джерома и Моэма прибавились Артур Конан Дойль и Оскар Уайльд.

Журналисты, как люди, работающие со словом, не могли не пройти мимо вопросов об отношении актера к проводимым реформам русского языка. «Я плохо это оцениваю, как и вы, как любой нормальный грамотный человек. Зачем же делать послабления и уступки безграмотности наших начальников, – считает Павел Евгеньевич. – Но русский язык способен выдержать все, потому что он весьма подвижен, отличается восприимчивостью, способностью вбирать в себя всякие иноплеменные слова, о чем писал еще Пушкин».

Пожалуй, не откроем Америку, говоря о том, что времена, когда чтецкое искусство было довольно популярным, к сожалению, прошли, но очень хочется верить, что они еще и вернуться, «потому что от бесконечной попсы нормальных людей уже давно должно стошнить. И вот тогда, Бог даст, – надеется Павел Любимцев, – вернется интерес к нормальному серьезному искусству, а не к тому, о чем цензурными словами говорить как-то даже не получается».

В этом году у чтецкого искусства, как жанра, столетний юбилей (первый концерт прошел в Москве в 1910 году). В настоящее время, по словам актера, в материальном плане работа чтеца не дает возможности нормально существовать молодым актерам в этом жанре, что весьма отличается от той ситуации, когда сам Любимцев начинал работать. Тогда, в начале 80-х, чтецы были самые прилично зарабатывающие люди среди филармонических артистов.

Вопрос журналистов о своем знакомстве с Генрихом Нейгаузом предварил сам Любимцев. Рассказав с определенной долей юмора о том, что в его детстве были несколько встреч «с великими старцами», одним из них был как раз Генрих Густавович,– которого родители актера, музыканты, буквально боготворили, – обративший «милостливое внимание» на маленького мальчика, который был у него в гостях и нарисовал ему страусов. Эту историю Любимцев не просто рассказал, а даже как-то проиграл, так что можно было увидеть глазами ребенка и огромное кресло, и старый рояль, и пожилого маэстро.

Общение журналистов с Павлом Любимцевым из пресс-конференции плавно перешло в плоскость общения зрителей и актера. Глядя, как Любимцев читает, а скорее, играет рассказы, уже не замечаешь, что на сцене лишь один человек. Для каждого персонажа найдены свои, настолько точные жесты и интонации, что образ и характер того или иного героя рассказа становится объемным, как в трехмерной графике. И все это происходит на глазах у зрителей за доли секунды.

Перед нами то лондонец, рассказывающий о жизненных перипетиях своего кота (Джером К. Джером «Падение Томаса-Генри»), то бедолага, которого угораздило пригласить в безумно дорогой ресторан даму (Моэм «Завтрак»). А вот и сама дама, которая, по ее собственным словам, заказывает только «одно» блюдо, но каждый раз новое и весьма дорогое, так что в конце завтрака ее незадачливый кавалер остается без гроша в кармане на ближайший месяц.

Удивительно, как Любимцеву удается находить комичное в, казалось бы, не смешных произведениях. Ну что, скажите, смешного может быть в хорошо известной истории о Кентервильском привидении Оскара Уальда? Несчастный призрак, которого буквально «затероризировали» купившие замок «любители прогресса» из Нового Света. «Кентервильское привидение» не воспринимается как юмористический рассказ, но, найдя комические моменты, которые, возможно, читая, мы упускаем, Любимцев показывает их нам, позволяя по-новому взглянуть на эту историю. Разве можно назвать смешной ситуацию, когда разъяренный бык гонится за человеком («Женитьба бригадира» А. Конан Дойля)? Оказывается, можно и в этом рассказе найти забавные моменты, хотя бы в том, что «благодаря» именно этому быку ловеласу Жерару все же пришлось сделать предложение руки и сердца, от которого он так старательно пытался увильнуть.

«Юмор по-английски» дает возможность задуматься о том, что, возможно, у хорошо известных произведений есть и другая сторона – не такая грустная, как кажется.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=25032010113127&oldnumber=525