Куда свозить себя на день рождения, или Женский взгляд на бывший соцлагерь

Светлана ТЕНЕТКО

Правду говорят, что, побывав однажды в Праге, забыть этот город невозможно. Потягивая привезенный из Чехии дамский вишневый ликер «Griotte», удивительно мягкий и нежный, вновь мысленно переношусь на улицы этого замечательного города.

(Окончание. Начало в №№ 3 (517)–5 (519) за 2010 год)

О чем просить Святого Яна

Скульптура Яна Непомуцкого на Карловом мосту, построенном Парлежем, – место паломничества многочисленных туристов. Да и сам Карлов мост почти никогда не засыпает, даже поздним зимним вечером туда тянутся туристы, чтобы в уединении (это они так думают), без суеты загадать желание, которое, говорят, обязательно сбудется.

Ян Непомуцкий – это своего рода чешский Святой Валентин. Легенды и реальные факты переплетаются в истории, которую рассказывают туристам. Под именем Яна Непомуцкого в историю вошел викарий Йоганек из Помука. Свои обязанности Ян выполнял очень добросовестно и честно. Именно это не устраивало короля Вацлава IV, желавшего посадить в один из монастырей своего фаворита. Ссора с королем закончилась для Яна тюрьмой, жестокими пытками и мученической смертью – связанного и с кляпом во рту его сбросили с Карлова моста.

Наряду с этой историей существует еще одна, которая гласит, что король Вацлав IV был очень ревнивым человеком и подозревал свою жену в неверности, уж очень часто королева на исповедь ходила. Желая узнать правду, он попросил священника Яна открыть ему тайну исповеди его супруги, которая, говорят, в отличие от Вацлава, была женщиной добродетельной и набожной. Поскольку Ян отказался, то король приказал убить его и выбросить в реку. Легенда также гласит, что в ночь его убийства пять звезд взошли над тем местом, где он был утоплен.

Как бы то ни было, но к скульптуре Яна Непомуцкого выстраивается огромная очередь. Если одной рукой прикоснуться к Непомуцкому на рельефе справа, а другой – к собачке на рельефе слева и загадать желание, оно в течение года сбудется. Посему и собачка, и подножие статуи отполировано до зеркального блеска руками многочисленных туристов.

Правда, знающие люди, говорят, что желания надо загадывать совершенно в другом месте моста: там, где был сброшен Ян в реку. Это почти неприметный крест на парапете, который окружают пять звезд и небольшая пластина с изображением святого. Желание следует загадывать тоже не абы как: левую руку нужно положить на крест, так, чтобы пять пальцев легли на пять звезд, и просить тоже – не все подряд. Считается, что Непомуцкий покровительствует делам любовным (можно сказать, из-за них и пострадал) и помогает путешественникам – вот об этом и стоит попросить чешского святого в первую очередь.

Перейдя Карлов мост, оказываешься в Старом Месте у памятника королю Карлу IV, стоящему у входа в университет. У подножия Карла четыре монахини, олицетворяющие четыре факультета: Богословие, Закон, Медицину и Искусство. Карлов университет стал первым немецким университетом вообще и первым университетом Центральной Европы – в частности. Сейчас факультетов значительно прибавилось, а обучение ведется на английском и чешском языках, причем обучение на чешском, по словам нашего экскурсовода, бесплатное.

Мимо величественных соборов, с которыми соседствуют многочисленные ювелирные магазинчики и сувенирные лавочки, проходим на Староместскую площадь и останавливаемся перед Ратушей, на южной стороне которой находятся астрономические часы «Орлой». Часы показывают годы, месяцы, дни и часы, время восхода и захода Солнца, время восхода и захода Луны, а также положение знаков зодиака. Каждый час, когда бьют часы, происходит небольшое представление в традициях средневекового кукольного театра. Фигурки, являющиеся воплощениями человеческих пороков, а также смерти или воздаяния за грехи, начинают шевелиться: скелет дергает за веревку колокола, ангел поднимает и опускает карающий меч. В окошках часов лики апостолов сменяют друг друга, а в финале кричит петух и горнит на четыре стороны горнист на вершине Ратуши.

Шоколадные труселя,

«Черный театр» и орган

Если от Ратуши пройти к Тынскому храму, можно попасть на маленькую извилистую улочку Тынская. На этой улочке есть место, в которое редко приводят туристов – мастерская Владимира Чеха, или Музей шоколадных картин. Поднявшись по крутой лестнице, попадаешь в пропитанное шоколадными ароматами помещение. Сначала мне предложили посмотреть фильм об истории шоколада; правда, русифицированной версии нет, но и английская была вполне хороша. Узнав, что за пять кофейных бобов у индейцев можно было купить кролика, а за пару десятков выторговать себе жену, перехожу в зал, где находится то, ради чего я сюда и пришла, плутая по сумеречной улочке Тынская, – картины.

Собственно, галерея представляет собой два небольших зальчика, в одном из которых расположены картины, написанные черным шоколадом, а в другом – белым и цветным. Работы в черном шоколаде очень напоминают графику, только воспринимаются они более мягко. Цветной шоколад ассоциируется с пастелью. В галерее представлены разножанровые работы – от портретов до натюрмортов. Вероятно, свойство материала, из которого они выполнены, дает одновременно ощущение и акварели и масла в одной работе. Чем больше шоколада на кисти, тем рельефнее становится мазок. Если кто-то считает, что шоколадом рисовать довольно просто, – отнюдь. Эта сладкая краска весьма капризна и с первого раза не так-то просто с ней «подружиться». Не обладая большими художественными талантами, я все же рискнула попробовать изобразить хоть что-нибудь. Свой «шоколадный шедевр» привезла домой. Порисовать шоколадом в свое удовольствие может каждый посетитель музея, как и забрать с собой собственные шедевры.

Поскольку я очень торопилась попасть в галерею, я не заметила совершенно очаровательное дерево с вывешенным для просушки шоколадным бельем: милейшие мужские шоколадные носочки и такие же труселя.

Еще одним культурным потрясением для меня стал спектакль-пантомима «Черного театра». Собственно сюжет, на мой взгляд, довольно примитивный, а вот хореографические номера и их подача – нечто особенное. Костюмы, пластика, почти акробатические номера и потрясающее владение танцовщиками своим телом – завораживали. Жаль, что смогла посмотреть только один спектакль.

Моя культурная программа не ограничилась театром и шоколадной картинной галереей. Разве можно было упустить возможность пойти на органный концерт в соборе. Концерты проходят почти каждый день; как я уже говорила, чехи не слишком религиозны, поэтому вечерние концерты – одна из статей дохода соборов. Если Баха, Моцарта и Бетховена я уже слышала в Саратове, то Вивальди, «Лебедь» Сен-Санса и Дворжак в переложении для органа стали для меня очередным открытием в музыке. Добавим к этому акустику и особую атмосферу – и ты уже забываешь, что на улице не май месяц, а собор не отапливается, и температура внутри чуть выше, чем снаружи. Все это уже не имеет значения – музыка подхватывает и уносит ввысь, к самым сводам собора – ты просто растворяешься в ней.

Звезда на горе,

или Как стать хозяином замка

Замков в Чехии предостаточно. Один из них – замок Штернберг, который, как и положено замкам, стоит на горе. Стоит поднять голову, как сразу же чувствуешь всю мощь нависшего над тобой исполина; вокруг крепости нет стены, она стоит на утесе и представляет собой одно массивное здание. Стена не загораживает обзор, и от этого замок только выигрывает.

Считается, что основателем замка был Здеслав из дворянского рода Давишовых. А свое название замку дал родовой герб Давишовых, который представлял собой восьмиконечную звезду на голубом щите (stern – в переводе с немецкого «звезда»). Вполне возможно, по названию замка стали впоследствии именовать и его хозяев. Как было на самом деле, мы уже вряд ли узнаем, поскольку, как и положено замку, вокруг него история тесно переплелась с легендами. Были среди Штернбергов отважные рыцари, коронованные особы, дипломаты, ученые, политики, педагоги и историки.

До XVII столетия замок с переменным успехом отражал вражеские атаки во времена всевозможных войн. С начала XVII века родовое гнездо Штернбергов было продано и до начала XIX сменило несколько хозяев, пока в его стены не вернулся наследник рода Штернбергов – Зденек. С этого момента замок больше не менял хозяев, если, конечно, не считать времен национализации в 1949 году. Но и после этого нынешний владелец замка остался в родовом гнезде смотрителем музея.

После развала соцлагеря страна приступила к строительству «развитого капитализма» и содержать многочисленные замки-музеи стало, вероятно, весьма накладно для экономики. В начале 90-х годов принимается закон о реституции. Все бывшие владельцы замков могли совершенно безвозмездно вернуть себе родовые гнезда. Правда, в дальнейшем, содержание фамильного гнезда становилось уже «головной болью» владельца. Кто-то вернулся, другие, посчитав финансовую ношу непосильной, – отказались. Зденек Штернберг с супругой и сейчас живут в замке, иногда пан Штернберг сам водит экскурсии. Помимо четы Штернбергов, в замке работают еще четыре человека. Несмотря на статус хозяйки замка, пани Штенрберг сама готовит. У четы Штернбергов есть сын, который работает юристом в Вене. Он любит приезжать сюда с семьей в отпуск. Поговаривают, что он собирается переселиться в здешние хоромы сразу после того, как выйдет на пенсию. И я его очень даже понимаю. Потому что с крепостной стены и из окон замка открывается потрясающей красоты вид. Прибавим к этому экологически чистый район – что может быть лучше.

Рыцарский зал с огромными хрустальными люстрами, домовая часовня, дамский салон, в котором висит «волшебное молодильное» зеркало. По преданию, дама, посмотревшаяся в зеркало, молодела на 10 лет; правда, одновременно глупела в 10 раз. Генеалогическое древо рода Штернбергов и многочисленные комнаты с охотничьими трофеями из окрестных лесов, великолепная коллекция трубок деда нынешнего владельца, который был к тому же и неплохим художником: на большом полотне с батальной сценой он даже изобразил себя. Внимательно присмотревшись к картине, без труда можно найти художника среди наступающих воинов.

О езде и еде

Общественный транспорт остался освоен не полностью – автобус не попал в поле моего маршрута. Станции метро, в отличие от московских и петербургских, не отличаются одна от другой и не блещут изысками убранства. Наверное, потому, что оплата за проезд в транспорте тарифицируется по времени.

Покататься весь день на метро или трамвайчике здесь не получится. При входе нужно прокомпостировать билет; вместо привычных дырочек аппарат пробивает время – с этого момента можно или кататься на одном маршруте, или пересаживаться на любой другой в течение отведенного времени, на которое куплен билет: 20, 30, 75 минут. Трамвайчики оборудованы часами, так что отговорки «забыл часы дома» не помогут в выяснениях с контролерами. В метро та же история. Штрафуют без разговоров и на много. Существуют еще проездные – на день, пять, месяц – позволяющие ездить на всех видах транспорта. Интервал движения трамвайчиков – не больше 5–7 минут. Пробок на дорогах за все время пребывания в Чехии и Польше замечено не было.

Бытует мнение, что польская и чешская кухня довольно тяжелая. Не могу с этим согласиться. А вот то, что порции там поистине гигантские – в этом убедилась на собственном опыте. Когда в придорожном ресторанчике после вкуснейшего журека (польский супчик из требухи) мне принесли мясо по-ковальски, невольно вспомнилось задорновское «в Америке негры не доедают». История умалчивает: был ли пан Ковальский мужчиной богатырского роста или он был настолько голоден, что без труда мог справиться с такой огромной порцией. Но в дальнейшем я ограничивалась только одним основным блюдом и овощным гарниром или салатиком. Овощные салатики: капуста красная и белокочанная, морковка, свекла, редька с легкой остренькой заправкой вряд ли можно отнести к тяжелой пище. Качество еды в придорожных кафешках и пражских ресторанах одинаково высокое.

Ресторанные обеды все же подразумевают неторопливое, спокойное вкушение пищи и наслаждение не только блюдом, но и самим процессом как таковым. Альтернативой быстрого перекуса может служить уличный фаст-фуд, причем без боязни получить несварение: чешские колбаски на гриле, шашлычки, банальные хот-доги – все невероятно вкусно.

Перед отъездом возвращаюсь на Староместкую площадь к Ратуше. Беру стаканчик горячего вина, которое так согревает в зимний день, и горячий кренделек, только что испеченный прямо на моих глазах. Скамейка рядом с Ратушей, с которой видна вся площадь. Начинают бить часы, кукарекает петух, горнит на четыре стороны горнист на Ратуше. Состояние безмятежности и покоя. По самой дорогой улице Праги – Парижской - дохожу до Чехова моста. Прикормленные лебеди и утки выпрашивают вкусные кусочки у туристов на пристани.

Я уезжаю из Праги с непонятной и пока необъяснимой для себя уверенностью, что скоро я опять приеду сюда.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=25022010115025&oldnumber=521