Школьная «липа» по-саратовски

Владимир ЕФИМОВ

Как и было обещано, мы продолжаем увлекательное путешествие по саратовским школам для определения того, что в них соответствует заявленным

в Комплексном проекте модернизации образования (КПМО) помещениям или оборудованию, а что есть плод фантазии деятелей от образования.

Чего испугались директора школ

… Все-таки неблагодарная профессия у журналистов – приходишь куда-нибудь написать о чем-нибудь хорошем, например, в школы о внедрении этого самого КПМО, а директора хоть и не выставляют корреспондента за порог своих кабинетов, но, страшно занервничав от нежданного визита, вежливо просят покинуть школу, в которую его, нежданного гостя, не звали.

Согласен: журналист, как милиционер или прокурор, не всегда приходит по приглашению, иногда даже вопреки желаниям очень милых хозяек тех же самых учебных заведений, чем вызывает их раздражение, но что поделаешь – такова у прессы работа.

Вот и я, озабоченный качеством внедрения КПМО в Саратове, недавно нанес, сразу скажу, огорчительный для директоров визит в две школы Заводского района областного центра. Точнее, в три, потому как влившаяся в начале этого учебного года в состав школы № 83 на улице Крымской школа № 98 в поселке Увек с момента своего давнего рождения была самостоятельной учебной единицей, однако прошлым летом распоряжением администрации города их соединили, отчего обладавшая всего одним зданием 83-я директивным желанием реформаторов саратовского просвещения приобрела второе здание в виде более молодого здания 98-й. Вместо 681 ученика стало 803, на 11 учителей возрос контингент педагогов, на 27 – количество работников.

Как ни порадоваться за количественный рост – было мало, стало много… Однако радоваться нечему: осуществленное соединение по очень популярной ныне саратовской схеме «две в одну» противоречило определявшему нормы и принципы КПМО подписанному еще Михаилом Фрадковым постановлению Правительства Российской Федерации № 848 от 30 декабря 2006 года, которое пунктом «г» определяло «создание условий для обучения, соответствующих современным требованиям, путем развития сети общеобразовательных учреждений». Какое же тут «развитие», если количество школ, как в данном случае, наоборот, сокращают? Директора 98-й Ирину Оленичеву перебросили директором 83-й, пожилого директора этой задвинули на невидимые административные задворки, а при разработке КПМО две школы посчитали как одну. Хотя объективно в ее распоряжении, как того строго требовал этот стандартный для всех школ страны проект, должно быть два спортивных зала размером не менее 9х18 м высотой 6 м с раздевалкой, действующими душевыми, туалетами, территория для реализации программы «Легкая атлетика» по физической культуре с размеченными дорожками для бега со специальным покрытием, оборудованным сектором для метания и прыжков в длину. Кроме того, в обоих зданиях должны быть кабинеты физики с подводкой низковольтного электропитания к партам учащихся, а в кабинетах химии – у каждого стола и в лаборантской должны быть вытяжки. Но вместо того, чтобы честно и принципиально, как подобает педагогам, признаться в том, что этого нет, руководство школы написало «да». На самом деле и тут благодаря их титаническим усилиям, воображению и безудержной фантазии вкралась ложь, а на юридическом языке – подлог. Ибо ни зала 9х18 м, ни легкоатлетических секторов ни в бывшей 98-й, ни в 83-й нет и не было в помине. Вместо требуемых размеров – маленькие спортзалы, вместо легкоатлетических секторов со спецпокрытием – порушенный вперемешку с землей асфальт, по которому прогуливаются с колясками молодые мамы, а баскетбольные площадки с ржавыми и вывороченными щитами заросли травой и покрылись бытовым мусором из соседних панельной девятиэтажки и детского сада. Остается загадкой, где же 803 учащихся осваивают предусмотренные школьной программой легкоатлетические виды спорта.

Я хотел задать эти и другие вопросы Оленичевой, однако Ирина Львовна вдруг потребовала от меня письменного разрешения на разговор от своего учредителя – главы администрации района Алексея Прокопенко и вежливо попросила покинуть кабинет.

Полагаю, Оленичева поступила невежливо не столько по отношению к журналисту, сколько к Володину и Алешиной: Ирина Львовна, кажется, представить себе не может, как те, прочитав об ее неосторожном поступке, будут укорять и могут даже вызвать на заседание исполкома «Единой России», чтобы указать на недопустимость воспрепятствования журналисту в его профессиональном и благородном деле воспевания очередной заслуги первых лиц в российском исполкоме и местном обкоме «единороссов». Корреспондент к Ирине Львовне с чистой совестью и благими намерениями, а она ему чуть ли не «Пошел вон!»

Журналист начал было спрашивать, по какому закону директор отсылает его к главе районной администрации и вообще на улицу, и получил ответ: «Давайте не будем трясти законами, освободите мой кабинет!» И дабы убедиться, что корреспондент покинул здание вверенной ей школы, она не поленилась сопроводить незваного пришельца до самого крыльца…

Так что тут не до каких-то там вытяжек и подключенного к каждому ученическому столу электропитания в кабинетах химии и физики, чего, полагаю, Оленичевой не хотелось показывать ввиду их полного отсутствия.

«Я подниму родительскую общественность!»

За что или против чего намеревалась поднять родительскую общественность Наталья Смолина, директор 16-й кадетской школы, примечательной тем, что все 10 лет в ней когда-то учился будущий летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза Геннадий Сарафанов? Отвечу сразу: если журналист «Богатея» напишет что-нибудь дурное про школу. Право, тот думал, что госпожа директорша подаст на него в суд за сущую правду о качестве «внедрения» в ее школе КПМО, где, как и в 83-й школе, нет тех же самых заявленных спортзала, легкоатлетического сектора с прыжковыми ямами, требуемого оборудования в кабинетах физики и химии и оборудованных мест для отдыха в школьном дворе. Но Наталья Валерьевна почему-то решила ограничиться воздействием на журналиста со стороны пап и мам и давлением на него звонками в районный отдел образования с желанием узнать, имеет ли она право общаться с журналистом «по поводу КПМО». Причем звонила туда, судорожно нажимая на кнопки телефонного аппарата, а, дозвонившись, потребовала «срочно Рябову». Когда та была на другом конце провода, Смолина сказала: «Лена, сейчас ко мне пришел корреспондент, я ему сказала, что не буду с ним беседовать по КПМО без разрешения главы администрации». Рябова единственно правильно оценила запретительные действия директорши в собственном исполнении, что заметно окрылило Смолину, которая сразу же начала допрашивать журналиста, по какому праву и в чьих интересах тот вместо того, чтобы положительно пиарить школу, задумал ее подставлять и добавила: «Без Вас и так отсюда прокуратура не вылезает, замучила сплошными проверками. Я перед Вами не обязана отчитываться! Зачем Вы в школу лезете, чего Вам здесь надо? Чтобы очернить школу? Не позволю! Напишете плохо – всю родительскую общественность подниму против Вас!»

Дождавшись, когда Смолина выговорится, я попытался было спросить, по какому праву та не хочет беседовать. Однако Наталья Валерьевна огорошила заявлением, что… не имеет никакого отношения к составлению данных о наличии в КПМО того, что на самом деле в ее школе отсутствует, поскольку за нее это сделал кто-то другой, ей не известный, и вбросил данные в Интернет. Тут она замолчала и больше рта не открыла. Интересно, она точно так же разговаривает с подчиненными ей учителями, родителями и учениками и, рассказывая журналисту «сказки» о собственной непричастности к составлению для КПМО данных о школе, полагает, что ей слепо поверят, если вообще надоевшая ей прокуратура не «потянет» к уголовной ответственности за подлог, который благодаря ее стараниям помог школе незаслуженно войти в проект и получить на год 12610,075 тысячи бюджетных рублей?

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=6052009184529&oldnumber=487