Беспредел на дорогах?

Александр НИКИТИН, председатель СПЦ «Солидарность»

Трудно, очень трудно бороться с коррупцией в нашем российском обществе. Кормление наших чиновников

за счет подношений глубоко укоренилось в сознании

и психологии россиян с седых времен средневековья. Как ни пытались наши отдельные правители уничтожить эту скверну, а все коррупция живее

всех живых и подтачивает, как ржа железо, российскую государственность.

Расцвету коррупции способствует и тот факт, что мы, граждане, сами охотно даем на лапу, чтобы без лишних формальностей и волокиты получить долгожданный документ или избавиться от грозящих неприятностей. Именно поэтому во взяточнике наше нравственно больное общество своего врага признавать не желает, а в суде наши присяжные заседатели сами с неизменной симпатией относятся к разоблаченным взяточникам и, как правило, их оправдывают.

Вот и сейчас президентом объявлена новая война коррупции, причем даже принята целая национальная программа. Хотя ни прозрачность власти, ни отчетность бюрократии перед населением, ни открытость бюджетов для народа, хотя бы на муниципальном уровне, этой национальной программой, насколько мне известно, не предполагаются. И все же хочется верить, что, может быть, сейчас что-нибудь да получится.

Но пока пишутся проекты и прожекты, реальность напоминает о себе просто и сурово.

В этом году так уж получилось, что мне пришлось оказывать помощь нескольким гражданам, попавшим в дорожные происшествия и ставшими объектами внимания сотрудников милиции. Знакомство с материалами этих административных дел невольно наводит на мысль: а все ли в порядке у нас в органах милиции?

К слову сказать, все водители, с которыми мне доводилось беседовать в этом году, почему-то в один голос утверждают, что по сравнению с другими, более северными регионами, в Саратовской области на дорогах сотрудников госавтоинспекции, словно комаров в лесу; чуть ли не за каждым кустом с радарами прячутся.

Но вернемся к нашим, так сказать, баранам. Давайте рассмотрим обстоятельства хотя бы двух материалов и попытаемся вместе понять, какие такие государственные интересы укрепления законности руководили нашими доблестными профессионалами из органов милиции?

Материал первый

21 декабря 2007 года на пешеходном переходе водитель С. на автомашине ВАЗ 21093 сбил гражданина Н., находящегося в легкой степени опьянения. Так уж получилось, что я сам лично оказался на месте происшествия еще до приезда сотрудников ГИБДД. Надо отдать должное водителю С.: с места происшествия он не скрылся и было видно, что сильно переживает о случившемся. Тот факт, что приехавшие родители С. без стыда громко глумились над потерпевшим, сравнивая его с задавленной пьяной собачкой, пусть останется на их совести.

Собственно, поведение потерпевшего Н., водителя С. и его родственников меня в этой статье вообще не интересует. Меня интересует только позиция должностных лиц из ГИБДД. Приехали они достаточно поздно, часа через два, и стали осматривать и описывать место происшествия. Данные замеров назывались вслух. Один из параметров замера явно, на мой взгляд, не соответствовал положению на местности. Я пытался обратить внимание на это обстоятельство одного из сотрудников, но тот грозно потребовал не мешать ему работать. Дабы самому не быть привлеченным к ответственности, я настаивать на исправлении ошибки не стал и благоразумно отошел в сторону, наблюдая за развитием событий. Но вскоре мне пришлось удивиться, когда в спецавтомашину была приглашена мать водителя С, хотя она очевидцем происшествия не была. Мне неизвестно содержание этого интересного и, видимо, содержательного разговора, но, опять же по моей оценке, женщина вышла из спецмашины явно приободренной.

Все эти обстоятельства меня несколько озадачили, и я понял, что простым это дело не будет. Так оно и вышло.

Получив доверенность от Н. (ему повезло, так как в ДТП он получил лишь легкие телесные повреждения), я не без труда узнал, что расследованием ДТП занимается инспектор УВД г. Саратова капитан милиции Шпигунов С.П.

Еще через неделю мне было разрешено ознакомление с материалами административного дела. Шпигунов С.П. назначил мне время и охотно выдал материалы ДТП, пояснив, что он пришел к выводу, что виновным в происшествии является Н., а в действиях водителя С. состава правонарушения он не усматривает. Ознакомившись не без интереса с материалами административного дела, я первым делом поинтересовался, почему в материалах отсутствуют справки о судимостях и привлечении к административной ответственности водителя С., поскольку имеются основания считать, что тот уже привлекался в прошлом к ответственности как раз за то, что сбил на своей машине человека. На этот невинный вопрос С. Шпигунов почему-то жестко, даже с металлом в голосе, ответил, что его личность водителя С. не интересует, а о том, что водитель С. ранее уже давил людей, рассказывайте, мол, суду, если будете туда обращаться.

Ради объективности я все же вынужден признать, что материалы административного дела если и не были полными, то все равно давали представление о совершившейся трагедии и возможность сделать объективный вывод о том, чья вина в его совершении. Из материалов проверки, на мой взгляд, можно было сделать только один позитивный вывод: водитель С. легкомысленно отнесся к управлению автомашиной, что и привело к травмированию Н.

На это обстоятельство я и обратил внимание капитана милиции С. Шпигунова, высказав мнение, что признание виновным Н. противоречит материалам дела и является способом незаконного освобождения водителя С. от ответственности. С. Шпигунов рассмеялся и с ухмылкой ответил, что, мол, я могу считать его коррупционером, но он принял решение и менять его не будет.

У меня же сложилось стойкое убеждение, что мне всячески препятствовали в получении копий документов, которые обязаны вручать Н., поскольку все копии постановлений по этому делу я получал только после подачи жалоб на имя начальника городского УВД.

19 февраля я наконец-то получил на руки копию постановления, вынесенного еще 21 января, о прекращении производства в отношении водителя С. В этот же день мной была подана жалоба на это постановление начальнику ОГИБДД УВД по г. Саратову В.П. Федорову и прокурору.

Как я и ожидал, уже 28 февраля подполковником милиции В.А. Дмит-риевым это постановление было отменено, и по делу была назначена новая дополнительная проверка. Причем в постановлении об отмене уже конкретно указывалась вина водителя С. в нарушении правил дорожного движения. После этого материал, по каким-то загадочным для меня обстоятельствам, пролежал почти четыре месяца, и только 20 июня уже инспектор ГИБДД ст. лейтенант милиции Кузьмин С.П. вынес постановление, в котором констатировал, что срок давности привлечения водителя С. к административной ответственности истек и в связи с этим устанавливать состав административного правонарушения в действиях водителя С. недопустимо в соответствии с Постановлением Верховного Суда РФ от 18.01.2006 года.

Таким образом, мои худшие опасения полностью оправдались. Лицо, виновное в ДТП, доблестными работниками ГИБДД не было установлено. Я могу только предполагать мотивацию такого поведения С. Шпигунова, но, на мой взгляд, водитель С. и уж, тем более, его родители ему весьма благодарны.

Несмотря на то, что в действиях капитана милиции С. Шпигунова, как я считаю, усматривается злоупотребление должностными полномочиями, у руководства УВД к нему никаких претензий не имеется.

Так что, читатель, если лихой водитель, не дай Бог, собьет вашего родственника или знакомого на пешеходном переходе, и виновное лицо будет освобождено от ответственности, поинтересуйтесь фамилией инспектора ГИБДД.

Мне же сильно любопытно, сколь-ко в архивах ГИБДД хранится таких дел, в которых заведомо виновные водители освобождены от административной ответственности по выше указанной схеме за давностью привлечения к административной ответственности?

Мне почему-то думается, что много. Интересно, какова цена каждого такого постановления? А вы как думаете, уважаемые читатели?

Второй случай

Ко мне за юридической помощью обратился С., которого незаконно привлекли к административной ответственности за, якобы, отказ от прохождения медицинского освидетельствования на алкогольное опьянение. Дело было уже назначено к рассмотрению на утро следующего дня. Подавленный происходящим С. мне сообщил, что у него на руках нет никаких протоколов: ни об административном правонарушении, ни об отстранении от управления транспортным средством, ни о направлении на медицинское освидетельствование, составленных ИДПС УВД по Фрунзенскому району г. Саратова мл. лейтенантом милиции Королевым В.С, поскольку ему их не вручали.

Мной от имени С. было составлено два письменных ходатайства на имя мирового судьи: одно о том, чтобы рассмотрение материала было отложено, поскольку С. нуждается в юридической помощи, и второе о том, что дело не может рассматриваться, поскольку С. не были выданы на руки вышеуказанные протоколы, то есть нарушен порядок привлечения к административной ответственности.

Однако мировой судья судебного участка № 2 Фрунзенского района г. Саратова Рослова О.В. отказала С. в удовлетворении обоих ходатайств. Она вынесла постановление, в котором С. был признан виновным по ст. 12.26 ч. 1 Кодекса РФ об административных правонарушениях и ему назначено административное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами на срок один год шесть месяцев.

При этом в тексте постановления мировой судья Рослова О.В. указала, что С., в суде признал факт, что в постановлениях он собственноручно расписался, хотя, по утверждению С., он этот факт категорически в судебном заседании отрицал, поскольку все эти постановления только в судебном заседании и увидел.

И вот уже некие доброхоты прозрачно намекают С., что проблема с возвратом водительских прав может быть решена без волокиты за 50000 рублей. Однако собрать такую сумму С. было не под силу и он вынужден был искать законность и справедливость.

Мной была составлена жалоба в интересах С. во Фрунзенский районный суд г. Саратова. На счастье С. дело попало к федеральному судье В.Д. Зайцеву. В нескольких судебных заседаниях В.Д. Зайцев скрупулезно разбирался в хитросплетениях данного административного материала. Было выяснено, что нет достоверных доказательств, опровергающих утверждения С. в том, что он не управлял автомашиной и не отказывался от освидетельствования на алкоголь. Работники милиции и свидетель, подписавший протоколы, путались в обстоятельствах обнаружения правонарушения и оформления протоколов. Кстати, одного понятого найти не удалось, поскольку он не проживал по указанному в протоколе адресу, а другой понятой по фамилии Н., как выяснилось, фигурирует понятым в десятках аналогичных протоколов по другим административным делам, являясь, на мой взгляд, чуть ли ни «штатным» понятым.

Федеральный судья В.Д. Зайцев отменил постановление мирового судьи, а по факту сомнительного использования Н. в качестве постоянного понятого вынес частное определение. Справедливость и законность восторжествовали.

Но вопросы после данного судебного процесса лично у меня все же остались. Насколько в органах милиции созданы условия соблюдения прав и интересов граждан? Насколько каждый из нас может быть уверен, что, попав в органы милиции, он будет защищен от злоупотребления со стороны людей в милицейской форме? Не создаются ли искусственно ситуации, решение которых предлагается в будущем за приличное вознаграждение?

И нет у меня ответов на эти вопросы.

Ясно только одно: если мы, граждане, действительно хотим себя чувствовать уверенно на дорогах и в милиции, то органы милиции должны быть поставлены под постоянный общественный контроль.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=16102008121803&oldnumber=458