Еще раз «о традициях»

Михаил ГАНЗИН

К сожалению, Л. Яковенко («Традиции –

прежде всего», см. «Богатей», № 23 (448)

от 19 июня 2008 г.) в традициях «советского реализма» навесила ярлыки на А. Никитина («Глобализация и разрушение патриархальной жизни», см. «Богатей», № 21 (446) от 5 июня 2008vг.) и М. Трофимова («Как построить Мировое Сообщество», см. «Богатей», № 22 (447) от 10 июня 2008 г.) без единого факта, на одних эмоциях. Попробую на фактах показать, что главные традиции в России – это поддержание рабства в любых его проявлениях.

ачну с истории

Рабство еще более укрепилось во время монгольского ига. 240 лет ига сыграли ужасную роль в мировоззрении нашей элиты.

После стояния на Угре в 1490 году Русь наконец-то освободилась. Но наша элита уже генетически привыкла жить в рабстве. Поэтому через 17 лет свободы (под давлением боярства и православной церкви) Иван III вводит «Юрьев день», – крепостное право. До «Юрьева дня» любой наемный работник в любое время мог расторгнуть договор и уйти к другому боярину или заключить договор с монастырем, а если рискнет, то мог уйти на новые свободные земли.

После полного освобождения землепашцы потянулись на южные рубежи Руси, где земли были плодородные и целинные, при освоении которых не нужно было платить аренду хозяину.

17 лет свободы закончились. Элита, будучи предыдущие столетия сама рабской, ничего другого не могла видеть в будущем Руси, как новое рабство ее народа.

Теперь уйти от хозяина можно было только в Юрьев день (за 1 неделю до Юрьева дня и неделю после), отдав все долги и свыше долгов 1 рубль серебром, по тем временам очень большие деньги. Экономическое закрепощение и есть основа рабства.

Закрепощение крестьянства шло медленно, но упорно. Когда уходить уже стало некому, все зависели экономически от хозяина, а Юрьев день был уже только в легендах (можно только было бежать, что и делали молодые люди, пока они не были обременены семьей). Наступил момент, когда в 1597 году элита ввела новые законы. Был отменен Юрьев день, и одновременно введен Указ 1597 года о 5 – летнем сроке сыска беглых крестьян.

Рабство опять стало всеобщим. В переписке Ивана Грозного и беглого князя Курбского Иван Грозный пишет: «Вы все мои рабы. Хочу убью, хочу помилую».

История многократно подтверждает: всегда после правления тиранов наступают смутные времена, которые выбивают из колеи развития государства на десятилетия и даже столетия.

После правления Ивана Грозного наступает «бунташный» век России. Сначала смута, длившаяся с 1598 по 1613 годы, оказала громадное негативное влияние на развитие России. За эти годы было убито, угнано в рабство и вымерло 2/3 населения России. Например, в 1611 году было запахано всего лишь 3 % земель. С 1601 по 1612 годы голод свирепствовал постоянно то по климатическим условиям, то на основе разорения от всевозможных войн и интервенций. Только через 40 лет Россия приблизилась к уровню 1600 года. Показатель: было запахано столько же земель, как и в 1600 году. Возможно, что и население выросло до численности 1600 года.

Далее Никоновская церковная реформа 1654 года и раскол. По мнению А. Солженицына, итог реформы был ужасен: «Через 40 лет после пережитой народом смуты всю страну, еще не оправившуюся, до самой основы, духовной и жизненной, потряс церковный раскол».

Началась религиозная гражданская война верхов, инициировавших реформу, потому что рабы должны были принять ее без рассуждений, и низов, не принявших ее. Власть действовала самым жестоким образом, подключая церковную инквизицию и армию.

Итог реформы печален. Тысячи верующих, не принявших реформу, покончили жизнь самосожжением. Под ударами войск и инквизиции погибли, по различным данным, от 0,2 до 1 млн человек. Около миллиона человек (примерно 150 тысяч семей) бросили свое хозяйство и ушли в глухие места: на Север, на Дон, Волгу, в Сибирь и т. п. Многие места центральной России опять обезлюдели, потому что население России тогда составляло около 8 млн чел.

Россия потеряла 2 столетия в развитии из-за внутренних войн (от Ивана Грозного до реформ Никона) и в длительных восстановлениях экономики.

К правлению Петра I государственное хозяйство было настолько расстроено, что население было сплошь нищим, даже дворяне ходили в лаптях. Не было и намеков на светское образование, не говоря о науке. Эту отсталость Петр I увидел, когда побывал в Европе. Он поехал учиться в самую передовую страну мира – протестантскую и капиталистическую Голландию.

Наследовав архаичное хозяйство России, Петр I понял, что срочно необходимы государственные и военные преобразования, будучи в несравненно более худших условиях, чем сегодняшние, а проще говоря, оказавшись на грани полного военного поражения и колонизации. Россия была разгромлена по всем направлениям: с одной стороны на нее надвигалась Османская империя, с другой – Швеция, и еще продолжалась религиозная гражданская война. И тогда Петр I начал энергично и жестоко спасать положение и вводить небывалые изменения в русской армии и общественной жизни. Он стал ломать старые традиции. Конечно, это беда, когда ломают традиции через колено. У него не было времени, настолько было архаично общество и отсталая экономика.

В России появились те, кто потом стали полководцами и архитекторами военной и государственной реформ, ставших впоследствии залогом будущих побед. Как ни странно, но в основном этими людьми оказывались иностранцы, ставшие патриотами России не меньшими, чем сам Петр Первый, и подавляющей частью они были протестантами.

Из Женевы приехал в конце XVII века швейцарец, кальвинист, то есть самый что ни на есть протестант, – Франц Лефорт, ставший ближайшим советником Петра I, обучавший русских дворян европейским наукам, выписывавший из-за границы офицеров и профессоров, непосредственно разрабатывавший и воплощавший в жизнь модель новой русской армии. Лефорт умер от болезни и напряжения сил в 1699 г.

Его сменили другие иностранцы, трудившиеся на благо России. Пастор Глюк, лютеранский миссионер. Русское правительство поручило ему – протестанту – создать первую иностранную школу для обучения русских иностранным языкам. В 1705 г. он открыл первую в России гимназию. Иностранцами и протестантами были генералы, приведшие к победам русскую армию: шотландец генерал Я. Брюс, офицер Р. Боур, командовавший кавалерией, генерал Лесси, командовавший высадившимся в Швеции русским десантом, сын пастора барон Остерман. У императора Петра Великого не было никакого предубеждения в отношении находившихся на русской службе иностранцев любой национальности: протестантов, католиков или представителей других конфессий. Главными оценками для Петра Великого были профессионализм и творческий подход к делу.

Своим служением России, великолепным образованием и связями с западным миром, они «кололи глаза невежественному и дармоедному большинству тогдашней русской знати», как писал наш историк Василий Ключевский.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=18082008204928&oldnumber=451