"Газета "Богатей"
Официальный сайт

Статья из № 41 (421) от 29.11.2007

Салон

Валентина Федотова: «Живу, как играю, а играю – как живу»

Татьяна ЛИСИНА

Народную артистку России Валентину Федотову представлять нет надобности. Она хорошо знакома по спектаклям тетра драмы: «Мастер и Маргарита», «За зеркалом», «Падение Рима», «Конкурс», «Квартет», «Дом Бернарды Альбы» и многим другим.

23 ноября в драматическом театре состоялся бенефисный вечер актрисы. Зрители увидели спектакль «Валентинов день», в котором она играет главную роль. А затем последовал роскошный, яркий, феерический праздник. На следующий день мы встретились с Валентиной Александровной в ее уютной квартире, до отказа заполненной полученными накануне цветами.

Корр.: Бываете ли Вы на своей родине – в деревне Самычёво Костромской области?

В. Федотова: Нет. Самычёва уже лет тридцать практически нет. Причем, это место, где я только родилась, не считаю его своей родиной. Это родина моих родителей. Родина – это не только там, где ты родился, а где ты еще жил и рос. Действительно, я родилась в Самычёво, но никогда там не жила. Там жил мой папа, а мама жила у него. Так ведь было заведено раньше в деревнях. Все мое детство там продолжали жить мои бабушка и дедушка, многочисленные тетки. Потом все стали уходить. Остались только тетки. Затем – их дети, сейчас – их внуки. Все деревни рушатся, также ничего не осталось и от нашей. Последний раз я была там 15 лет назад. Дом еще стоял, а вокруг – одни дачи. Поскольку до Костромы только 10 километров, это место востребовано, там сейчас вовсю строят дачи. А дом жалко. Сначала он был деревянным, его сломали, построили другой на том же месте. Но сейчас мне уже не к кому туда ехать. Дом давно продан, родственников в деревне не осталось. Все они живут в Костроме.

Корр.: Где же прошло Ваше детство?

В. Федотова: Где мы жили c мамой и папой, там и прошло. И в Костроме, и под Костромой, и под Архангельском. Я жила на станциях, полустанках, в поселках и городках. В больших же городах я не жила. Я не городской житель.

Корр.: Отца часто переводили по работе с одного места на другое?

В. Федотова: Да, он был начальником линейной милиции на железной дороге. После войны куда ему было деться?

Корр.: Ваш отец воевал?

В. Федотова: Да, он прошел две войны: финскую и Великую Отечественную. Папа ушел на фронт очень молодым. Воевал на Ленинградском фронте. Было крайне тяжело, голодал. В финскую тоже голодал, в окопах сидел. Ремни ел, рассказывал ужасные вещи. И представляете, ни разу не был ранен.

Корр.: Бог берег. А мама работала?

В. Федотова: Тоже на железной дороге во всех тех местах, где мы жили. По образованию она бухгалтер. Но приходилось работать ей и в киосках, и в буфетах, и в мелкой торговле.

Корр.: Как же Вы попали в Саратов?

В. Федотова: Я приехала сюда, потому что на этих полустанках мне было делать нечего. Там была только одна дорога: выйти замуж за офицера, поскольку вокруг располагались сплошные воинские части. И вся культурная жизнь, которая была у нас, «аборигенов», развивалась в зависимости от того, кто в это время служил в окружающих частях. Дети росли только среди военных, военных и еще раз военных. Если бы поставить своей целью замужество, или безрассудно влюбиться в какого-нибудь младшего лейтенанта, жизнь сложилась бы по-другому. Но я была совсем маленькой. И я решила уехать. Просто учиться. Работать. Уехала одна в 16 лет. Почему именно в Саратов? Да так получилось.

Корр.: Из-за того, что здесь было театральное училище?

В. Федотова: Нет. В него я поступила, когда мне уже шел 22 год. До этого был период моих мучений, становления, скитаний, исканий. И в конце концов я остановилась и приняла верное решение.

Корр.: А как Вы поняли, что театр – это ваше призвание?

В. Федотова: Первой это поняла не я, а те люди, которые меня окружали. И до сих пор я им благодарна за то, что они меня вывели на правильный путь.

Корр.: За многолетнюю работу в Саратовском театре драмы Вы были живым свидетелем, вернее, участником разных его эпох. Какое время Вы вспоминаете чаще всего? Какой период считаете расцветом театра?

В. Федотова: Об этом я не могу категорично говорить. Театр переживает расцвет, спад, покой, как молодость, зрелость, старость. Как любой живой организм, как сам человек. Эти периоды фиксируются не мной. Я фиксирую только свой период, а не общетеатральный. Потому что сам театр может жить очень хорошо, а я в это время могу жить вне театра и ничего не играть. А ведь все эгоистичны, особенно актеры. Я не могу сказать, что, когда мне было плохо, когда я не играла или играла не то, что хотела, или вообще была забыта, то это был период спада всего театра. Я актриса. А актриса расцветает, когда она играет. Поэтому Ваш вопрос не совсем ко мне. Это вопрос театроведческий и более общий. Пусть на него отвечают другие. Я просто живу в театре. А если я спрошу у Вас: а как у Вас дома? как Вы живете? какие периоды в Вашей семье хорошие и какие плохие?

Корр.: Я отвечу: жизнь всегда хороша, если никто не болеет и не умирает.

В. Федотова: Да. Так и в театре. Театр – это же дом. Это не работа. Это что-то другое. Совершенно иной и особый мир.

Корр.: Вопрос настолько личный и горький, что страшно его задавать. И все-таки решусь. Ваша героиня спектакля «Валентинов день» говорит своему любимому: «Только не умирай раньше меня». Но ей, как и Вам, пришлось пережить смерть спутника жизни. Что бы Вы посоветовали тем, кто переживает утрату?

В. Федотова: Ничего. Что я могу сказать? Тут вообще ничего нельзя говорить. В таких случаях надо молчать. Хорошо, если в этот период есть человек, который может вместе с тобой молчать. Если такого человека нет рядом с тобой, надо молчать одному. Потому что все это переживается в уединении и молчании. Другого способа просто нет.

Корр.: Вы такая же жертвенная, как и Маргарита?

В. Федотова: Вот об этом я про себя не могу сказать. Что бы я делала, если бы у меня сложилась такая же ситуация? Не знаю, как бы я себя повела. Но думаю, что не так, как Маргарита.

Корр.: В последние годы в нашей стране празднуется день Святого Валентина, покровителя влюбленных. Ваше имя – Валентина. Вы играете Валентину в «Валентиновом дне». А что же это за чувство такое неземное – любовь? И откуда она на нашей грешной земле?

В. Федотова: От Бога. Бог есть любовь. Это Вы мне должны рассказывать о любви, а не я вам.

Корр.: Я-то ведь Маргариту не играла.

В. Федотова: И помимо Маргариты я много играла про любовь. Но это совершенно разные вещи: играть в любовь, играть про любовь, играть с любовью и любить. Вот играть про любовь можно. Там вымысел, иллюзия, там виртуальный мир, фантазия. Но даже когда мы только играем про любовь, то мы все равно думаем, что так оно и есть. На самом же деле любовь – это не игра. И с любовью играть нельзя. Это очень плохо кончится для того, кто в нее играет. И он даже не поймет, что происходит с ним. А происходит страшная вещь. Нельзя играть с Господом Богом. А Бог и любовь абсолютное тождество. Ион Друцэ говорил, с чем выходить в жизнь: в одной руке должно быть – Евангелие, в другой – любовь. Вот с этим надо выходить и на сцену.

Корр.: Друцэ – автор пьесы «Падение Рима», что шла в нашем театре?

В. Федотова: Да. Это очень хороший молдавский драматург и писатель. В жизни – милейший человек, ласковый, добрый, нежный. Во время работы над спектаклем «Падение Рима» мы с ним часто встречались. И эту фразу про Евангелие он сказал мне в частной беседе. Часто происходят странные вещи. Почему-то все думают, что самый значимый для меня спектакль «Мастер и Маргарита». А это вовсе не так. Но меня слушать не хотят. Многие «Падения Рима» вообще не видели. Люди просто уходят от этого разговора, диалога с ними у меня не получается. А я очень долго жила этой темой. «Падение Рима» открыло во мне христианскую душу. У каждого эта дверь открывается в разное время и по разным поводам. Ион Друцэ открыл эту дверку в моей душе. Туда вошло все. Он посеял горчичное семя, из которого выросла моя вера.

Корр.: Без чего Вы не представляете своей жизни?

В. Федотова: Без любви.

Корр.: А что, на Ваш взгляд, лучше: неразделенная любовь, которая приносит одни страдания, или отсутствие любви, которое обрекает на пустоту?

В. Федотова: При отсутствии любви все равно остается надежда на любовь. Потому что нельзя вынести себе приговор: нет любви – и не будет. Она есть в тебе! Куда же она делась? Другое дело, что она никем не востребована. Ты можешь, ты хочешь, ты готов что-то отдать, ты хочешь кого-то осчастливить, ты жаждешь о ком-то заботиться. Тебе надо отдавать свою любовь. А предмета для этого ты найти не можешь. Многие женщины и мужчины все равно находят друг друга. Любовь, как ручеек, точит, точит и пробьется сквозь землю, всегда найдет выход. Особенно если она есть в тебе и при этом не эгоистична, не направлена только на самого тебя. А любовь бывает разной: и эгоистичной, и альтруистичной, счастливой и несчастной, разделенной и нет… ее много.

Корр.: Ваши кумиры?

В. Федотова: Написано: «Не сотвори себе кумира». У меня кумиров нет.

Корр.: Последняя книга, которую вы прочитали.

В. Федотова: «Просто вместе» Анны Гавальда. Вы читали?

Корр.: Нет.

В. Федотова: Если хотите, дам почитать. (И тут же протягивает книгу)

Корр.: А какую музыку слушаете?

В. Федотова: Могу слушать абсолютно все. От Бетховена до Шаляпина.

Корр.: Кто из сыгранных Вами героинь так похожа на вас, что, оказавшись на ее месте, вы бы поступили так же, как она?

В. Федотова: Я про себя-то ничего не знаю. Я себя не программирую. Поступила бы я в жизни так, как поступаю на сцене? Не знаю. Но у меня все так, как в одной из песен Аллы Пугачевой:

На границе ада и рая,

Душу, разрывая по шву,

Я давно живу, как играю,

И играю, как живу.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=3122007161328&oldnumber=421