Между Богом и коммунистами

Анна САФРОНОВА

Неутомимое Санкт-Петербургское издательство «Азбука-классика» увлеченно выпускает книги Милана Кундеры. Одна из них, вышедшая в нынешнем году, сборник рассказов «Смешные любови» (в переводе Н. Шульгиной). Дата завершения написания «Смешных любовей» – 1968 год; это, как известно, переломный год не только для Кундеры, но и для Чехословакии.

Несколько слов об этой вещи и о биографии писателя, которого сейчас уже принято считать классиком. Кундера родился в Чехословакии, и там написаны его романы «Шутка», «Жизнь не здесь», «Вальс на прощание» и вышеупомянутые «Смешные любови». Нужно сказать, что отношение к коммунистической системе у писателя не всегда было отрицательным. В 1948-м году он оптимистически вступает в ряды КП, как и многие интеллектуалы того времени. В 1950-м году он исключался из рядов коммунистов за индивидуалистические тенденции, в 1956-м году снова был в партии… Видимо, отношения Кундеры с коммунистами были далеко не однозначными. Но итог таков: как один из участников Пражской весны, он лишен возможности преподавать, а его книги изъяты из библиотек страны, и вскоре он переезжает во Францию, где и написаны романы «Книга смеха и забвения», «Невыносимая легкость бытия» и другие.

В «Смешных любовях» автобиографические мотивы легко читаются. Герой рассказа «Эдуард и Бог» оказывается между двух огней. С одной стороны, он влюблен в девушку, которая страстно верит в Бога и требует того же от Эдуарда. Он понимает, что, не приняв ее «правила игры», он никогда не добьется взаимности и начинает посещать костел. С другой стороны, педагогический коллектив «товарищей», в котором он подвизается в качестве учителя, требует от него решительного атеизма, или же он вылетит с работы. Эдуард строит целую систему «обманок», в результате чего получает любовь девушки, оказывается в постели своей пожилой страстной начальницы, сохраняет работу и теряет вкус ко всему на свете. Итог: «…Эдуард подчас сидит в храме и в задумчивости устремляет взор к куполу. Давайте простимся с ним именно в такую минуту: послеобеденное время, храм тих и пуст. Эдуард сидит на деревянной скамье и мучится сожалением, что Бога нет. И именно в эту минуту сожаление становится так велико, что из его глубин вдруг всплывает настоящий, живой Божий лик! Смотрите же! Да, да! Эдуард улыбается! Он улыбается, и его улыбка светится счастьем. С этой улыбкой и сохраните его, пожалуйста, в памяти!».

«Социалистического абсурда вполне достаточно для декораций: так же, как событийной путаницы – для интриги», – как хорошо было сказано по поводу других произведений Кундеры (Ирина Каспе о «Прощальном вальсе» и «Бессмертии» – несколько лет назад в «Независимой газете»). Социалистический абсурд – именно фон, декорации, но характер происходящего определяется ими только отчасти. Абсурдность самой жизни – вот главный предмет внимания Кундеры, и здесь он абсолютно аполитичен. К примеру, центральная новелла изданной «Азбукой» книги «Симпозиум» (в целом – семь новелл, некоторые из которых связаны общими героями): милейшие врачи выпивают в ординаторской, и каждый озабочен своей любовной проблемой – роковой мужчина доктор Гавел, главврач, озабоченный своим старением, хорошенькая врачиха, которая спит с главврачом, медсестра Алжбета… которую никто не любит. Обиженная Алжбета напивается, устраивает условный стриптиз (не раздеваясь, но показывая, как она это делает) и чуть не попадает в мир иной, и дальнейшее повествование – это расследование: включила газ, чтобы покончить самоубийством? И кто же на самом деле предмет ее страсти? А может, просто забыла кофе, и он убежал и залил огонь? Все это напоминает шахматную партию, но в ней Кундера – один против всех. Он – главный, он «ведет», он ставит своих героев в трагикомические положения, меняет их позиции – и с наслаждением предоставляет нам возможность полюбоваться тем, что получилось. У Кундеры нет ни одного «сильного» героя, нет никаких «супер». Все слабы, все путаются, и фатальный абсурд жизни ставит в тупик абсолютно всех. Никто не знает, во что выльется тот или иной поступок, к чему приведет то или иное высказывание. Но если говорить о пропорциях трагического и комического – последнего, безусловно, больше. Читать – легко, весело, невозможно оторваться.

Здесь мне бы хотелось привести одну любопытную параллель. В седьмом номере «Нового мира» за нынешний год появилась подборка рассказов известного писателя Владимира Тучкова под общим названием «Линия жизни». Это наши отечественные «смешные любови», и абсурд у Тучкова явно родственен абсурду у Кундеры. Судите сами: любящая пара, все хорошо. Но каждую ночь мужу снится, как он жестоко избивает свою нежную жену. В одном из снов она признается, что именно этого ей и хочется, и он убивает ее. Увы, убивает он ее в реальности, женщина на самом деле утром оказывается мертвой, муж – обезумевшим, но экспертиза показывает, что смерть была ненасильственной… Или вот – «Любовь спирита»: спирит продолжает общаться со своей покойной женой, причем отнюдь не платонически. Или Давыдов (рассказ «Тот свет»), во всем разочарованный, на киноленте 30-х годов увидел ЕЁ и бесповоротно влюбился. И нашел ее живую – ветхую старушку, и все равно не разлюбил, а сделал себе пластическую операцию по старению – и женился… Да, российский любовный абсурд, пожалуй, пострашнее. И как-то не смешно.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=19112007151906&oldnumber=419