Оптимизм шагает по стране

В. АНОВРУС

Все отчетливее веет оптимизмом на родной российской стороне. Все больше кредитов набирают наши сограждане, все больше становится миллионеров и миллиардеров в стране. О расплате никто не думает. Древние старушки на лавочках у подъездов больше обсуждают Зимнюю Олимпиаду в Сочи, чем дороговизну продуктов, товаров и жилья.

По данным социологической службы РОМИР, 57 % россиян уверены, что молодое поколение будет жить в материальном отношении лучше, чем родители. При этом молодежь уверена в этом практически в полном составе, но и пожилые, пожившие люди разделяют радужные надежды в соотношении 50 на 50. Миновали, значит, для России черные дни. Миновали социальные потрясения, изматывающие ожидания личной и вселенской катастроф. Оно и понятно. Старый брюзга Клод Анри Гельвеций однажды заметил, что люди не бывают ни так счастливы, ни так несчастны, как это им кажется. Поговаривали лет пятнадцать–двадцать, теперь повеселимся.

Экономические обоснования нынешнего оптимизма довольно туманны и явно не от нанотехнологий происходят, а от матушки-нефти. Тем не менее, согласимся, что жить стало, вроде бы, немного лучше и, уж конечно, веселей. Нижние этажи практически всех домов в центре города или вообще в людных местах заняты магазинами и тому подобными капищами «золотого тельца». Тротуары возле них выложены красивой брусчаткой. Порой такой красивой, что хочется пасть на колени и ласково гладить маковки камней, орошая их слезами умиления.

Но умиление быстро трансформируется в возмущение, стоит пройти чуть дальше. Если там нет магазина, то нет и тротуара. Есть первобытный хаос, бывший на планете задолго до появления человека, депутатов и органов местного самоуправления.

В школьные годы строгий желчный учитель математики Георгий Александрович говорил оболтусам-пятиклассникам: «Задача, решенная наполовину – не решена; на девяносто девять процентов – тоже не решена. Решение может быть только стопроцентным».

Когда в очередной раз какой-нибудь чиновник с застенчивой жениховской улыбкой говорит, что «в основном, подготовка жилфонда к зиме завершена» или «дорога, в основном, отремонтирована», так хочется воскресить Георгия Александровича с длинной и увесистой линейкой в руках. Он бы все очень доходчиво объяснил улыбчивому слуге народа.

Мы привыкли, что все в нашей жизни как-нибудь, хоть чуть-чуть. Когда это «чуть-чуть» проявится, тут и обуревает нас несказанная радость, тут и таем мы от оптимизма.

Озаботились городские благодетели из санитарной службы проблемами обеспечения горожан квасом. Бочки, бывшие колыбелями миллионов поколений амеб и инфузорий, были с негодованием отвергнуты. Квас теперь поставляется в аккуратных кадушечках-кегах. И наполняются заунывными скрипами знойные летние дни. Это продавщицы нагнетают воздух в свои кадушечки, чтобы квас пеной струей устремлялся к потребителю. Нагнетают они ножными автомобильными насосами и потными ногами в пыльных тапочках. Состав кваса остался прежним. Только бактерии и прочая патогенная живность культивируется не в душной темноте старообразных бочек, а черпается непосредственно из приземного воздуха и пыльных тапочек. А ведь где-нибудь в респектабельных санитарных отчетах записано «проблема, в основном, решена».

Недавно ВЦИОМ (один из ведущих социологических центров РФ) сообщил, что треть граждан России ничего не знает о предстоящем периоде выборов в государстве. Говоря об этом, дикторы телевидения не могли сдержать возмущения в адрес нерадивых соотечественников. А чего, собственно, возмущаться и зачем эти политические прибамбасы нужны простым людям? Оптимизм и так уже есть. Все действующие депутаты уверяют тысячеголосым хором, что предвыборные обещания, в основном, в общем и целом, выполнены. Приедут ли новые народные избранники, останутся ли прежние – незыблемыми в нашей жизни будут незавершенность и недосказанность, недодуманность и недоделанность.

Минувшей весной студенты одного из саратовских вузов в учебных целях проводили опрос своих сверстников. Тема опроса: «Политические предпочтения современной молодежи». Предпочтения оказались весьма сумбурными. В диапазоне от западного либерализма до восточного тоталитаризма довольно равномерно растеклось общественное мнение молодых людей в возрасте 18–25 лет. Понятно, что, при желании, формировать из них можно хоть молодогвардейцев-медведей, хоть скинхедов, хоть гринписовцев. И все это – на фоне устойчивого, неиссякаемого оптимизма.

Лишь треть опрошенных смогли указать, кто такие П. Ипатов и В. Володин. Около 15 % губернатором назвали Д. Аяцкова. Позавидовать молодым можно – по всей стране для них – Урюпинск, куда, как известно, стремятся эмигрировать преподаватели политологии.

Летняя истома и благодушие скоро будут сметены канонадой предвыборных боев. Только вот стоит ли так усердствовать в предвыборных баталиях? Так или иначе, исход выборов, да простят меня блюстители политической целомудренности, будет определяться не мнением избирателей, а договоренностью групп интересов, участвующих в выборной кампании. Электорат в нашем оптимистичном обществе – лишь рабочее тело, как жидкость в гидравлической системе или рычаг – в механической. Куда велено, туда и надавят.

Сожалеть по этому поводу не стоит. Не стоит с завистью смотреть на заграницы. Ничего там особенно хорошего и нету. Только что воруют поменьше, да работают побольше. У нас же отечественная специфика, общественный уклад такой. Можно назвать его оптимизмом. Не социализм, не капитализм, не постиндустриальное общество, а ядреный отечественный оптимизм.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=3092007132116&oldnumber=408