Без гнева, но с пристрастием

Анна САФРОНОВА

В издательстве «Время» вышла очень хорошая книга прозы Олега Павлова. Общее название книги – «В безбожных переулках», а помимо заглавного романа, в нее вошла повесть «Школьники» и два рассказа.

Спокойная, ясная проза Олега Павлова уже давно оценена по достоинству: его роман «Карагандинские девятины» получил Букеровскую премию; Павлов стабильно публикуется, не вызывая громких скандалов, не устраивая политических и прочих сенсаций, но неизменно сохраняя свои «дивиденды» в зоне читательского внимания.

«В безбожных переулках» – роман о детстве, роман, написанный от первого лица. «В детстве я любил «брежнева» – лет с пяти умел узнавать его изображение на экране телевизора, чувствуя, что это важный для всех человек», – первая же фраза вызовет аналогичные воспоминания у всех, кому пришлось расти отнюдь не под жизнерадостные звуки диснеевских мультиков. Да, время, его конкретные приметы в «Безбожных переулках» переданы точно, но вместе с тем «детство и социум» – не главная тема у Павлова (как, скажем, у Трифонова, у которого поведение подростков, их взгляд на мир четко социально определены), хотя и важная. Павловский роман психологичен: малейшие переживания, обиды, радости, удачи и неудачи – весь хрупкий, непонятный и невидимый взрослым спектр детской жизни, бережно описываемый Павловым, отсылает скорее не к современной прозе, а к Толстому, к его «Детству». Если чуть ближе – к пастернаковскому «Детству Люверс».

Роман «В безбожных переулках» – о любви, точнее, о тотальной ее нехватке. Маленький герой буквально на вкус проверяет чувства близких к себе, он потрясен странным механизмом разрушения близости, теплоты и доверия. Он, чье место в мире пока определяется только взрослыми, чувствует себя страшно одиноко и ненадежно: отношение к нему, ребенку, определяется ревностью между взрослыми, завистью, недоброжелательством, имущественными разборками – чем угодно, кроме любви.

Повесть «Школьники» продолжает тему детского неблагополучия – здесь не только внутреннего, определенного природой, но и социального. Игорек Митрофанов – неформальный лидер подростков, которых принято называть «социально неблагополучными», создает свой дом – землянку на свалке. И это место действительно оказывается домом для подростков, то есть местом, где можно вести себя естественно, где собственная жизнь кажется независимой и взрослой. Дети подземелья, то есть землянки, пьют вино, ходят на разборки, имеют дело с женщинами – и совершенно по-детски мечтают: построить плот, пуститься в путешествие…

«Сны о себе» – рассказ иронический и исповедальный: его герой мечтает «обессмертить свое имя. Повеситься, как Есенин… Застрелиться, как Маяковский… Погибнуть, не получив высшего образования». «Сны о себе» – как будто мостик к «взрослой» уже прозе Павлова, к последнему рассказу – «Яблочки от Толстого».

Говоря о последнем рассказе, никак нельзя не вспомнить Василия Васильевича Розанова. «Поразительно, что к гробу Толстого сбежались все Добчинские со всей России, и кроме Добчинских никого там и не было, они теснотою толпы никого туда еще и не пропустили. Так что «похороны Толстого» в то же время вышли «выставкою Добчинских»… Никогда не было такого позора, никогда литература не была так жалка. Никогда она не являла такой безжалостности: ибо Т-го можно было и пожалеть (последняя драма), можно было о нем и подумать. Но ничего, ровно ничего такого не было. В воздухе вдруг пронеслось ликование: «И я взойду на эстраду». Шум поднялся на улице. Едут, спешат: «Вы будете говорить?» – «И я буду говорить». – «Мы все теперь будем говорить»… И уж в другое время, может, нас и не послушали бы, а теперь непременно послушают, и запомнят, что вот бородка клинышком, лицо белобрысое и задумчивые голубые глаза»… И коллективно всё блеснуло пошлостью, да такой, какой от Фонвизина не случалось».

Да ведь это – сюжет рассказа Олега Павлова! Действие «Яблочек от Толстого» происходит в Ясной поляне, да и действующие лица как будто розановского происхождения. «По дороге от пруда вдалеке на яснополянских дорожках мелькала красная атласная рубаха. Седенький старик с бородой расхаживал в рубахе и сапогах, ряженый под мужика. Однако выяснилось, что это писатель Дмитрий Михайлович Балашов, автор исторических романов…». «Скоро узнали, что в усадьбе есть какая-то пресса, говорили, что приехало и телевидение. В воздухе носилась нервозность, взгляды и позы стали самые натянутые». «Девятое сентября – день рождения Толстого. Мы пасемся у музейного автобуса. Собрались, наконец, все, не было только Битова. Покричали. Андрей Георгиевич должен был произносить речь… И потом роилось уже в автобусе: «Битов приедет сразу на могилу…», «Битов сказал, что это будет лучшая речь в его жизни…», «Солженицына приглашали, говорят, а он не приехал!», «Что вы говорите?!», «Солженицын?», «Солженицын не приехал!»…». Говорить рвутся отставной военный, неизвестная графоманка, а также поклонница вегетарианской кухни, знающая о том, как Толстой познал «правду» вегетарианства…

«Яблочки от Толстого» – один из самых замечательных рассказов современной отечественной прозы. И один из самых гуманных. Там, где Розанов гневается и обличает, Павлов иронически-печально улыбается – без гнева, хотя и с пристрастием.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=15052007171008&oldnumber=395