Бегом от Фрейда

Анна САФРОНОВА

Роман Ольги Войнович «Зубрила» впервые переведен на русский язык и выпущен издательством «Эксмо».

Ольга Войнович с семи лет живет в Германии, куда вынужденно эмигрировала из СССР ее знаменитая семья. «В Германии, – информируют издатели, – она получила стопроцентно немецкое образование: пошла в первый класс, окончила гимназию и университет. В настоящее время преподает немецкий классический язык. И для души пишет на нем книги. Кроме немецкого, Ольга свободно владеет английским, итальянским, испанским и, естественно, русским, говорит по-шведски, учит албанский».

Да, такое широкое владение языками может вызвать легкую зависть. Но как же странно перевели «Зубрилу» на русский язык! Читаем: перевод стр. 5–64 – Анна Кукес, перевод стр. 64–158 – Анатолий Кантор. Подобное механическое соединение может быть истолковано двояко. Или между переводчиками существует такое взаимопонимание, что вопрос о возможной разностильности переводов не возникает (лучший вариант). Или текст настолько ровный, настолько лишен индивидуальности, что годится любой профессиональный перевод (худший вариант). Судить, не владея языком оригинала, не берусь.

А между тем «Зубрила» – роман о языке, о стилистике, об университете. Главный герой романа, Гидо, живет в семье, и жизнь эта проистекает исключительно по шаблону. Стереотип, следование раз и навсегда заведенной схеме – принцип жизни семьи Виммелей. Фрау Виммель – образцовая хозяйка, на каждый день недели она готовит отдельное блюдо, но недельная «разнообразная» схема питания повторяется месяцами, годами. Сестренка Гидо меняет бойфрендов, но со всеми одинаково сюсюкает и всех называет «котиками». И так далее, и так далее… Гидо вообще по большей части окружают люди-схемы, и нет в них ничего живого.

Но сам Гидо – любопытнейший персонаж. Он, как будто немного туповатый и скованный, чувствует, что жить по расписанию, по плану он не сможет. И еще: его вдруг стала интересовать тайная, интимная сторона жизни, а о ней он «хоть и слышал, но, по правде сказать, не знал ничего, но мог бы узнать, если бы развернул свою жизнь в прямо противоположную сторону». И он решился на крутой поворот, взяв за правило поведения один единственный принцип – спонтанность.

Спонтанно, увлеченный секундным общением с красавицей Фелицитас, Гидо вслед за ней поступает на факультет славистики, не очень представляя, что это такое. И далее Ольга Войнович строит повествование по принципу, который условно можно назвать «дикарь и цивилизация». Невежественный, невинный во всех отношениях Гидо сталкивается с так называемой «системой просвещения» и, согласно условиям игры (которую придумала, конечно, не Ольга Войнович), должен раскрыть читателю глаза на несовершенство этой самой системы. Описание факультета славистики у Войнович – ирония, пародия, гротеск – и это при том, что повествование стремится как будто не выйти за рамки реалистичности. Любимец профессуры, «крупнейший современный российский писатель» Артем Белобоков – собирательный образ нашего отечественного постмодерниста. А больше всего из предполагаемых прототипов икается, думаю, изобретателю текстов на карточках Льву Рубинштейну: «Рассказы его становились все короче и короче и в конце концов укоротились до того, что состояли из одного слова… Число этих однословных рассказов быстро росло и вскоре почти достигло размеров Толкового словаря. Таким образом появились произведения «Разочарование», «Смерть», «Страх», «Политика», «Юмор», «Короче», «Дерьмо» – ну, это еще только самые известные. Потом он издал их на отдельных карточках, карточки собрал в коробки, коробки под названием «Мудрость» продавал по сотне евро». Ольга Войнович иронически комментирует: «В России творчество Белобокова все еще не пользуется успехом, поскольку там литературная критика отстала от уровня немецкой. Но в Германии уже многие поняли, что этот вид постмодернистского концептуализма есть самая высокоразвитая форма искусства».

Одна из самых смешных глав – «В поисках порнографии». Согласно заданию профессорши, добросовестный Гидо должен был найти связь сюжета пушкинской поэмы «Руслан и Людмила» с теорией Фрейда, а также изыскать порнографические аспекты поэмы. Бедный Гидо искренне старается, но где уж ему догадаться об «очевидном»: «страх кастрации» у Пушкина проявляется в отрубании бороды Черномору!

Бедный Гидо начинает понимать, что на факультете славистики ему не место. Не по силам ему разобраться в «Двойственной диагонали в дискурсе у Достоевского», в «Гомофобных гипотезах у Гомера», в «Геоцентрической графомании у Гоголя» и прочей чуши. Жизнь подбросила герою очередную схему, но на этот раз носители схемы титулованы учеными степенями. Единственное живое существо, преподаватель фрау Жукова, горячо любимая студентами, с факультета выживается коллегами… Изгнанный из университета Гидо бегом отправляется в Россию, с целью познать русский язык и русскую культуру по-настоящему, и это звучит как будто даже символично.

Не знаю, насколько «Зубрила», написанный на немецком, популярен в Германии. Но в России у него точно найдется читатель.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=10042007163634&oldnumber=392