Кочки роста

Итоги первого полугодия воплощения ипатовской программы регионального развития не впечатляют

Наталья МАУС

Удар на копейку

В начале сентября «Российская газета» традиционно публикует сводки Росстата по социально-экономическому развитию регионов РФ за первое полугодие. Судя по этим данным, проблемы нашего региона во многом усугубились. С одной стороны, область уже в течение ряда лет занимает лидирующие позиции по росту индекса промышленного производства (в первом полугодии показатель вырос на 14,2 процента, это лучший результат в ПФО, причем самый весомый вклад в индекс внесли обрабатывающие производства, где создается продукт с высокой добавленной стоимостью). С другой -- все нарастающая активность в секторе крупной промышленности мало отражается на качестве жизни обитателей региона. Судите сами: по средней зарплате мы только 9-е, а потребительская корзина дороже, чем у нас, в июне была только в 5 регионах, причем в двух из этих пяти средняя зарплата была повыше нашей. К тому же по индексу роста потребительских цен мы оказались пятыми в округе (6,3 процента по отношению к аналогичному периоду прошлого года), тогда как по приросту реальных денежных доходов -- только седьмыми (показатель вырос на 14,4 процента). На 7-м месте Саратовская область и по инвестициям в основной капитал: 13063,4 млн. руб., рост по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 4,1 процента. Следует напомнить, что в прошлом году цифра прироста была более впечатляющей: 43 процента к первому полугодию 2004-го, за прошлый год увеличение инвестиций в основной капитал составило 27 процентов. Смехотворны итоги наших усилий по привлечению иностранных инвестиций: $3618 тыс. за прошлый год, $1847 тыс. в этом году. Но это еще ничего, стоит вспомнить, что иностранцы, а также местные инвесторы, возвращающие средства из оффшоров на «историческую» родину, вообще вкладывают в Россию очень избирательно. Долларовые инвесторы любят столицы, портовые города и места, где уже есть много крупных предприятий с иностранным участием. Мы под эти критерии не попадаем, однако пора уже посчитать, какой процент посулов, щедро раздаваемых министерством г-на Жандарова, воплощается во что-то весомое, а какой так и остается информационным поводом для газетных публикаций.

Из лягушек в принцы?

Трактовать цифры можно по-разному: с одной стороны, сводка Росстата свидетельствует, что на качестве жизни смена модели развития или приоритетов промышленной политики пока ощутимо не отразилась. И даже, страшно сказать, не отразилась пока и смена губернатора. С другой, министры, ориентируясь на среднесрочную программу социально-экономического развития области на 2006-2008 годы, со сдержанным оптимизмом констатируют, что «все идет по плану». По предварительной оценке за 6 месяцев 2006 года валовой региональный продукт составил около 100 млрд. руб., это практически 47 процентов годового объема и 109 процентов к аналогичному показателю 2005 года. При среднероссийском росте ВВП в пределах 4-5 процентов это, конечно, впечатляет. Особенно если учесть, что регион не сырьевой и преимущественно аграрный, а значит, имеющий зоны самой настоящей депрессии.

Но ни сводки Росстата, ни выступления глав ведущих министерств на заседаниях правительства не дают возможности внятно ответить на вопрос: насколько мы приблизились к провозглашенному год назад идеалу, насколько ближе мы стали к опорным регионам? Ведь, не имея возможности попасть в звездную группу локомотивов, мы изо всех сил старались избежать участи регионов-отстойников. Данные Росстата констатируют, что за исключением бодрого промышленного роста в актив пока записать нечего. Да и к тому же, по мнению автора, вряд ли разумно относить этот рост к заслугам областных чиновников. Предприятия, давшие основное увеличение объемов выпуска продукции, активно внедряющие инновации, встроены в федеральные, а порой и глобальные экономические связи. Топ-менеджмент этих предприятий в основном находится в Москве и вряд ли он советуется с областным правительством по вопросам увеличения добавленной стоимости. А значит, та прекрасная статистика, которую так любят зачитывать с трибун наши министры, имеет к нам отношение, скорее, географическое.

А есть, кстати, еще и такая статистика, которая не попадает в отчеты с трибун. Так, по данным областного пенсионного фонда задолженность организаций всех форм собственности в ОПФ на 1 июля составляла 542,9 млн. рублей. На 1 августа она выросла уже до 654,5 млн. руб., причем основная часть должников (28 процентов) именно промышленные предприятия.

Но «СЭПО», «Объединенные стекольные заводы», «Трансмаш» или балаковские минудобрения сложно представить в качестве неплательщика пенсионных взносов. Значит, львиную долю неуплаты допускают предприятия с неустойчивым финансовым положением. А раз долги в ОПФ растут, то таковых становится все больше. А потому законны сомнения даже не в качестве нашего роста (он у нас, как было отмечено выше, образцово-показательный), а в качестве регионального менеджмента. Помогает ли властный ресурс встать на ноги тем, кто шатается? Помогает ли наша власть субъектам экономики в продвижении их продукции? Может ли предприятие любого профиля, обратившись в минпромэнерго или минэкономразвития, получить исчерпывающую информацию по возможным контрагентам или, например, качественный бизнес-- консалтинг? По непроходимой своей наивности автор этих строк всерьез воспринимает слова о смене парадигмы отношений бизнеса и власти и трактует декларируемое партнерство прежде всего как взаимопомощь. Более того, автор полагает, что регион не достигнет устойчивого роста, если основной вклад в ВРП со стороны промышленности будет вносить десятка гигантов, зависящая от общемировой конъюнктуры. Рост будет устойчив, если будет опираться в том числе на средние и малые предприятия. И если в местном минэкономразвития существуют программы поддержки малого бизнеса, которые, будем надеяться, дадут плоды, то относительно минпрома у автора есть вопрос: на что может рассчитывать средней руки завод, обратившись в профильное ведомство?

Между городом и деревней

Инвестиции для Аяцкова были больным местом, а для Ипатова стали делом чести. Несомненному притоку денег в экономику региона способствует как новый имидж власти (губернатор-технократ, равноудаленный от интриг, не чуждый веяний и т. п.), так и снос входных барьеров (раньше, по слухам, верховная власть требовала входной налог, доходивший до 25 процентов). Но более будет способствовать построение среды, благоприятной для инвестирования. В этой среде будут не только вменяемые местечковые имущественно-земельные чиновники, не только рабочие руки, но и достаточно активная экономическая жизнь. Иными словами, люди здесь должны иметь привычку к труду, а не дуреть от многолетней безработицы, а для этого они должны жить в районах, где шевелится экономика, есть россыпь предприятий, от маслобоек до асфальтовых заводиков и т. п. И вообще, хочется, чтобы при оценке эффективности муниципальных глав у нас применялись не всякие анекдотические критерии типа роста рождаемости, а какие-нибудь сводные индексы деловой активности, причем с реальными цифрами, а не с теми, которые подаются в статистику. По-моему, под таким углом и нужно ставить вопрос о качестве роста, и говорить нужно о том, что должен он быть не кочечно-точечным, а по возможности повсеместным. Смешно сказать, но падшие деревни -- это тоже наш ресурс, и все эти пустеющие сельские МО с их ужасающей бедностью и экономической стагнацией -- тоже перспективные территории. И, на взгляд автора этих строк, нашему региону вряд ли светит категория «локомотива», хотя бы потому что не грозит нам перспектива в течение 10-12 лет стать «девелопером» для соседних территорий (см. новую концепцию регионального развития). Но мы вполне можем стать девелоперами для самих себя и перейти тем самым из категории 3В1 инвестиционного рейтинга (см. журнал «Эксперт, № 44, 2005 г.) в категорию 2С -- «средний потенциал/умеренный риск», оставшись при этом в почетном звании «полюса роста».

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=10102006125030&oldnumber=366