Изображая жертву

Ирина КАБАНОВА

Претендовать на звание культурного центра страны могут не только столицы -- все зависит от того, как организовано культурное пространство города. Саратов в этом отношении получает в свой адрес мало лестных слов. Несмотря на безусловное наличие по-настоящему талантливых людей и некоторое количество культурных событий, город производит общее впечатление застойности. Хотя пассионарии не дремлют.

Привычка рисковать

Все хорошее, как правило, создается людьми, у которых в голове полно идей. Однако недостаточно обладать способностью их генерирования. Хороший продюсер отличается не только тем, что может сделать звезду из посредственности, а тем, что не боится идти на риск в своих проектах. Рискованными предприятиями становятся у нас гастроли артистов и коллективов с незамыленными именами, но с приличным художественным уровнем, прокат фильмов, не носящих почетного звания «блокбастер», но имеющих, что сказать зрителю, и прочие зрелища подобного рода.

Такой подход могут позволить себе те, для кого прибыль -- важный, но, к счастью для нас, не единственный фактор. Причем не единственный потому, что в этом вопросе главную роль играют другие источники, нежели зрительская очередь в кассу. Тот же Олег Белоцерковский, ежегодно устраивающий фестивали в консерватории, признает, что может проиграть, перейти на другой бизнес и денег всегда заработает, поскольку другие работы у него есть, но отказаться от фестивалей -- все равно, что отказаться от хобби:

-- Я живу музыкой, умею организовать фестиваль лучше, чем другие: знаю иностранные языки, могу устанавливать контакты с зарубежными исполнителями непосредственно.

Почему афиша Дома кино, пока еще плачущего по зрителю, составляется из мировой и отечественной классики, на единственный сеанс которой придет пара-тройка интеллигентов, из новых отечественных фильмов, вроде «Связи» и «Изображая жертву», которым все равно не удается собрать больше 20-30 процентов аудитории (кстати, эти цифры -- показатель того, что дела у зала идут в гору, раньше-то было и того меньше)? Директор Дома кино Андрей Наймушин отвечает на этот вопрос просто: «Мы ведь студия кинохроники, и было бы странно снимать серьезные фильмы, а показывать порнографию». (Августовский показ фильма «Дыра в моем сердце» прошу считать иронией судьбы).

Симфония для картины с оркестром

Хочется жизни яркой. А кто еще может ее обеспечить, как не люди с нестандартным мышлением? Вроде Игоря Сорокина, бывшего до недавнего времени заведующим домом-музеем Павла Кузнецова. В результате его творческих исканий понятие музея перевернулось с ног на голову, что, между прочим, очень благотворно сказалось на аудитории: дом-музей, превратившийся в один сплошной перформанс, стал одним из наиболее посещаемых мест такого рода, причем людьми, которые до сих пор были весьма далеки от фантазий, -- здесь расположение музея возле Глебучева оврага ему только в плюс. Что уж говорить о творческой молодежи, которая нашла себе устойчивую площадку для самовыражения. И вот итог: приглашение Игоря Сорокина в Москву. Можно только порадоваться за человека, но сам факт -- еще одна галочка в списке утечки мозгов, который Саратов исправно пополняет.

Сегодня исполняющим обязанности заведующего является однокурсник Сорокина -- Игорь Гришин, но это не единственная его характеристика. С начала восстановления дома Кузнецова он так или иначе принимал участие в ремонтных работах, а позже и акциях. При смене власти всегда интересно, по какому пути пойдем дальше. В данном случае не может не беспокоить вопрос, останется ли эта площадка центром творческих изысков.

-- Я намерен сохранить то, что наработал Сорокин, но и не смогу не привнести что-то свое, -- говорит Игорь Гришин. -- Акции и инсталляции никуда не денутся, но в то же время мне хочется добавить некоторой академичности: речь идет о задумке Игоря сделать дом-музей именно домом-музеем художника и создать галерею его работ, множество которых все еще остается в хранилищах Радищевского музея. Хотелось бы довести все это до конца.

Слово «академичность» настораживает. Однако Игорь Викторович вкладывает в это понятие идею сделать главным героем площадки все-таки живопись, а для этого увеличить количество выставок, тем самым уравновесив перформанс. У самого Гришина уже есть идеи в сорокинском духе: например, совместить музыку с живописью и попробовать прочитать картину, как по нотам. Это будет игра на ассоциациях: существует целая научная разработка, согласно которой каждый цвет, тон и полутон соответствует звукам. Кроме того, цвет, как и звук, может измеряться по глубине и длительности. Так что «кузнецовцам» теперь предстоит вслед за Скрябиным заняться раскладом цветовой гаммы на звуки и… заставить картины звучать. Ясно, что для успеха предприятия нужны люди с особым чутьем, восприятием и, несомненно, талантливые. Вот интересно, где их берут?

Звезды местного значения

Можно вспомнить, что в фильме Ролана Быкова так вопрошал кассиршу кукольного театра Буратино, неожиданно для себя узнавший, что билет стоит четыре сольдо. На что дама вполне логично ответила: «Из толстых кошельков, моя умница!». Если вести речь о живописи, пожалуй, роль такого толстого кошелька в нашем городе мог бы сыграть Союз художников. Сотни членов, выставки сменяют одна другую то в ТПП, то в Доме работников искусств, да и сам выставочный зал Союза не знает отдыха. Однако, что характерно, выставки местных живописцев, как правило, остаются в рамках цеха.

-- У нас, вероятно, много талантливых людей, но об этом никто не может сказать, потому что проверять степень таланта на каком-то внутреннем междусобойчике нет смысла: это общение по типу «ты меня уважаешь -- я тебя уважаю», -- объясняет художник

Алексей Трубецков, неоднократно принимавший участие в акциях кузнецовского дома. --

Проверяется все это на международных площадках. Я говорю о диалоге -- искусство не может не общаться с другим искусством. Причем общение должно быть на всю цивилизацию. Общение по театру, музыке, книгам происходит легче. Когда выпускают книгу, она уходит сразу, ее читают; когда привозят спектакль -- на него идут зрители, какой бы он ни был. А иногда среди «чеса» попадаются серьезные мастера. Общение же между художниками вне Саратова предельно минимально. По моим наблюдениям, саратовские художники почти не ездят на крупные выставки. Это позиция легкая и опасная: быть местным гением и считать, что по приезде в Париж ты произведешь фурор.

Наверняка художники отреагируют на это заявлением, что для таких поездок нужны деньги, которых у творца из провинции нет. Это, конечно, неоспоримо, однако Алексей замечает, что московская элита пополняется, к примеру, за счет художников из Екатеринбурга, Нижнего Тагила, Новосибирска, а сказать, что кто-то из саратовцев очень активно востребован всероссийским арт-рынком, к сожалению, нельзя.

-- Надо больше ездить, смотреть, беседовать на уровне творческого процесса, происходящем в мире, и вот тогда в этой беседе выяснится, интересен ты или нет, можешь ли говорить на одном языке с другими. Опасность провинциальных культур как раз в том, что создается свой узкий диалект, в котором выясняется внутренний табель о рангах. И когда к этому диалогу подключается кто-то извне, то ни он не может нас понять, ни мы его. А вероятность того, что шедевр создастся в отрыве от всего мира, предельно мала.

Тут, пожалуй, и самый хитрый продюсер не поможет, можно согласиться с Алексеем. И, оказывается, яркость местной культурной жизни зависит не только от количества и качества таковых.

-- Продюсер должен бегать, хватать кого-то за пуговицу, но должен быть встречный процесс, чтобы было, кого хватать, -- продолжает Алексей. -- Я сделал такое наблюдение: уже много выпусков дало художественное училище им. Боголюбова, а имена выпускников не появляются ни на общих, ни на персональных выставках -- видимо, эти люди вообще как художники не работают. Если бы с каждого выпуска оставалась пара-тройка ненормальных, которые писали бы, как они хотели, независимо от того, сколько им за это заплатят и заплатят ли, то через пять лет, учитывая сложности бытия -- кому-то не повезло, кто-то сменил деятельность, -- у нас осталась бы хоть одна звездочка на небосклоне настоящего искусства.

Городская брэндология

Много чего не хватает культурному пространству нашего города. Например, прессы культурологического направления. Хотя есть удачные проекты -- журналы «Рампа» и «Тектоника. Архитектура, дизайн, технология» (у последнего, детища кафедры архитектуры СГТУ, все-таки узкоспециальная направленность, да и выходит он с 2005 года всего 4 раза в год небольшим тиражом), но их мало. Существуют рубрики культурологического направления в различных изданиях, как, например, «Мастерская художника» в журнале «Промышленность Поволжья».

Однако уже есть предпосылки рождения искусствоведческого издания: два Игоря, Гришин и Сорокин, учредили и зарегистрировали издательство «Саратовский листок», нацеленное на реализацию проектов культурного значения. Как говорит Гришин, мечта о журнале, который привлек бы людей сферы искусства и культуры и сыграл бы кумулятивную роль, может в скором времени воплотиться.

Следует отметить, что попытки создания культурологического сайта в Саратове, к сожалению, к положительному результату не привели, хотя в процессе активно участвовала доктор философских наук профессор Тамара Фокина, автор книги «Метафизика Саратова». Банальной причиной бесплодности этих попыток, по ее словам, стала абсолютная незаинтересованность ни администрации города, ни бизнес-сообщества, хотя необходимость такого сайта очевидна.

-- Много чего у нас в Саратове есть, проблема в том, как быть вместе, -- утверждает Тамара Петровна. -- Хотя бы в виртуальном режиме нам нужен проект, который бы всех объединял. Наша проблема -- ужасающая разобщенность, наличие группировок, которые друг друга подсиживают, не открыты, не хотят делиться. А так в современном мире, тем более в сети, работать нельзя.

Саратовское «болото» -- это провинциальность в плохом смысле, которая проявляется не в том, что мы храним традиции, а в том, что мы неподвижны. И надеяться на брэнды, которые нам помогут, смешно. В каком они состоянии-то, эти брэнды?

-- Брэнд -- это то, что чистят. Пусть он дорого обходится, но так и должно быть, -- говорит Тамара Фокина. -- Вот мост: во-первых, он разрушился уже, и по большому счету никому не нужен. Во-вторых, между чем он и куда? Если Саратов -- это мост, то надо сделать так, чтобы он был действительно коммуникацией, придумать что-нибудь с Казахстаном -- мол, мост в Азию. В целом нам надо определиться, куда мы хотим идти и кого из себя делать.

О вызывающей бедности другого брэнда -- консерватории -- лучше вообще помолчать: за великолепным фасадом -- облупившаяся штукатурка, выпадающие из стен кирпичи и шоковая терапия «русского духа», разливающегося из туалета, что пребывает явно в аварийном состоянии. Посетителям концертного зала это не очень заметно -- зал и холл перед ним в порядке, зато студенты и преподаватели, пользующиеся внутренней и совсем не парадной лестницей, как никто, в курсе. Если так живут люди духа, что делать остальным?

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=15092006142458&oldnumber=365