Призыву не подлежал?

Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ

14 июня в Саратовском областном суде состоялось очередное, четвертое по счету, слушание по делу призывника Егора Пронькина. Сенсации в нашумевшем процессе не произошло и на этот раз. Суд отказал истцу в просьбе приобщить к делу новые доказательства и оставил без изменений вынесенное судом первой инстанции решение. В то время как отец осужденного готовится обжаловать судебное решение в президиуме, Егор уже почти год отбывает наказание в дисциплинарной воинской части Саратова (проще говоря, в дисбате).

Напомним, что случай получил огласку в ноябре 2005 года, когда районный Заводской суд впервые рассмотрел жалобу Владимира Пронькина о незаконном призыве его сына в армию. В то время интерес общественности к делу Егора дополнительно подогрела волна прокатившихся по различным войсковым частям страны скандалов.

В следствии фигурировали два основных противоречащих законодательству момента: призывник, родившийся 16 октября 1986 года, на начало осенней призывной кампании 2004 года не только являлся учащимся 11 класса МОУ «Открытая общеобразовательная школа № 9», но и не достиг еще 18 лет. Любое из этих обстоятельств, в свое время не учтенных призывной комиссией, уже давало молодому человеку право на отсрочку.

Сам Егор на первом гражданском разбирательстве своего дела, равно как и на последующих, не присутствовал. На тот момент он уже находился в дисбате, куда в качестве дезертира был направлен августовским решением Саратовского гарнизонного военного суда. Впрочем, суд 1-й инстанции справедливость обвинения так и не признал. На сегодняшний день дело, находясь в судопроизводстве уже около года и путешествуя из одной инстанции в другую, успело обрасти удивительными подробностями.

Егор с детства отличался слабым здоровьем, постоянно подхватывал то одно, то другое простудное заболевание. Окончив в 2001 году 9 классов средней общеобразовательной школы № 83, он поступил в техникум, но проучился всего несколько месяцев: сразу же заболел так серьезно, что не смог выдержать учебной нагрузки и был вынужден оставить учебное заведение, после чего почти весь 2002 год проболел и провел дома. В сентябре 2003 года Егор поступил на очную форму обучения в 10 «г» класс школы № 9 и, как следует из соответствующей справки, приказом по школе от 17.12.04 г. «выбыл из 11 «г» класса в связи с призывом в ряды Вооруженных сил Российской Армии».

Летом 2004 года, в начале школьных каникул, Егор вместе с группой товарищей отправился в Питер на заработки. Вернуться домой ему пришлось 20 сентября и в сопровождении приехавших за ним родителей. Дело в том, что в северной столице молодой человек подхватил бронхит, а обратился в медсанчасть по месту работы лишь 16 сентября, когда заболевание уже перешло в хроническую форму и осложнилось обостренным плевритом. Об этом документально свидетельствует выданная больному справка. Более того, весь маршрут пребывания Егора в Питере, так же как и факт ненахождения его на тот период в Саратове, при желании можно установить по документальным свидетельствам, в числе которых имеются как выданный на имя Егора временный пропуск на ОАО «Выборгский судостроительный завод», так и сохранившиеся железнодорожные билеты. Позже это обстоятельство всплывет уже на судебном процессе, когда согласно одному из имеющихся в деле документов окажется, что как раз 10 сентября 2004 года майор Дегтярев, ныне уже подполковник, якобы встречался с Егором и его родными, проводя положенные допризывные исследования.

Если верить Владимиру Пронькину, с самого начала призывной кампании никаких повесток из военкомата на имя его сына не поступало. Так это или не так, неизвестно, однако в деле повесток всего две. Причем одна из них, принесенная самим же старшим Пронькиным, уже предписывает Егору явиться в военкомат для отправки к месту прохождения службы. Отсутствие повесток упомянуто не случайно. В этом свете эпизод с задержанием 4 ноября молодого человека у себя дома двумя сотрудниками военкомата и принудительной отправкой в военкомат для прохождения медкомиссии можно считать, мягко говоря, неожиданным как для самого Егора, так и для его родителей. На то, чтобы признать призывника годным к несению службы в пограничных войсках и с этой целью отправить его в г. Геленджик Краснодарского края, военному комиссару понадобилось чуть меньше месяца. На этой стадии в военкомат, вопреки ожиданиям, со стороны самих Пронькиных не поступило ни одного документа, подтвердившего бы право Егора на отсрочку.

Как известно из материалов дела, в общей сложности Егор прослужил в армии немногим больше двух недель. Не до конца окрепший после недавней болезни, он вновь подхватил бронхит. Простуженный голос сына в телефонной трубке заставил родителей спешно собраться и отправиться его навестить. Увидев сына, они поняли, что не напрасно опасались: он действительно был болен и выглядел сильно похудевшим. Далее версии происходящего диаметрально расходятся. Как явствует из материалов дела, в тот день, 20 декабря, военнослужащему Пронькину было предоставлено суточное увольнение. Владимир Пронькин, напротив, утверждает, что забрать сына супругам удалось, оставив в залог свои паспорта. Как бы там ни было, родители предложили Егору взять такси и посмотреть город. В машине изможденный молодой человек заснул, и такси, изменив направление, поехало в Краснодар, откуда семейство вновь прибыло в Саратов.

Егора задержали только спустя полгода, 28 июля.

23 августа дело Пронькина, обвиняемого в дезертирстве по ч. 4 ст. 337 УК РФ, рассматривал военный суд. С учетом некоторых смягчающих обстоятельств мерой наказания Егору стало полуторагодичное содержание в дисбате, в отдельных случаях заменяющего собой пребывание в тюрьме. Как сообщил «Богатею» помощник военного комиссара по правовой работе военного комиссариата Заводского района Дмитрий Парамонов, выступающий в этом деле ответчиком, период нахождения в дисбате не принесет Егору судимость. Вместе с тем по выходе из дисциплинарной части ему придется дослужить свой срок.

Даже на первый взгляд обилие несостыковок в этой истории поражает. Как утверждает отец осужденного, необходимые документы не были представлены в военкомат в срок лишь потому, что ни сам Егор, ни его родители не имели представления о том, что молодой человек имел гарантированное право на отсрочку. Если верить словам Владимира Викторовича, о незаконном призыве сына в армию он узнал уже после того, как состоялся военный суд.

С другой стороны, непонятно, как в свое время в военкомат не поступили сведения из школы, в которой обучался юноша. По этому вопросу ответчик – а им, как уже говорилось, на суде выступает представитель военкомата Заводского района – придерживается собственной точки зрения. Как явствует из материалов следствия, Егор выразил добровольное желание служить в войсках. Якобы поданное им заявление какое-то время хранилось в школе, однако в деле так и не появилось. По словам Владимира Пронькина, оно было явно написано не рукой его сына. Более того, по непонятным причинам до сих пор к делу отказываются приобщить написанную уже осужденным Егором нотариально заверенную жалобу от 19 сентября 2005 года, в которой он просит обжаловать приговор Саратовского гарнизонного суда.

По словам председателя СПЦ «Солидарность» Александра Никитина, разобраться в ситуации на данной стадии способен лишь компетентный адвокат, которого у Пронькиных, к сожалению, нет. Несмотря на это, Владимир Викторович в случае необходимости намерен представлять интересы сына в международном суде: «Для того чтобы с другими так не поступали».

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=26062006124104&oldnumber=353