Свободная стихия

Владимир ГОРБАЧЁВ

Социологи давно говорили о глубоком консерватизме нашего общественного сознания, о приверженности среднестатистического россиянина ценностям и представлениям позавчерашнего дня, всякого рода маниям и фобиям. Но одно дело – читать подобные ученые выводы в газетах, и совсем другое – безо всякой машины времени вдруг перенестись лет этак на 20 назад. Именно это и случилось в половине российских регионов, где разразился так называемый соляной кризис.

В этом кризисе удивительно все: и возникновение на абсолютно пустом месте, и скорость распространения, и длительность. Ладно бы в какой-то одной области такое случилось – можно было бы списать на местные традиции. Но ведь везде, везде! И склады полны, и подвозят исправно – а граждане знай скупают NaCl мешками, платя за трехрублевую пачку по 30, даже по 60 рублей (и это при нашей-то всем известной бедности)! Уже и в чуланах соль, и на балконах, и под диваном… Теперь лет 10, наверно, солить россиянам – не пересолить.

Отчего же такое случилось? Можно, конечно, посмеяться над бессмертным совком с его любовью к очередям, дефициту и мордобою и предположить, что имел место выплеск этой затаенной любви. А можно, отбросив шутки, констатировать глубокое недоверие к властям («врут, поди, что хватит – они и всегда врали»), неверие в путинскую стабильность, а также высокий уровень общественной тревожности, когда любой самый нелепый слух способен вызвать в обществе столь же нелепую и неадекватную реакцию, своего рода общественные конвульсии. Часть нашего общества способна на время словно сходить с ума, и глубину этого безумия еще никто не измерил. Сегодня соль мешками скупали, а завтра что? Бомбоубежища под домами рыть, медные деньги собирать («а то бумажки-то все отберут») или грузинских шпионов ловить? Посмотришь по ящику на очереди за солью (у нас в Саратове, надо отдать должное согражданам, видеть такое не доводилось) и подумаешь: какая нам национальная идея? Носы самим себе не поотрезать – вот наша национальная идея. Нам всем к психиатру надо: наблюдаться, успокаивающие капельки пить, сеансы терапии проходить.

Однако чуть раньше «соляного безумия» у нас произошли события совсем иного характера, имеющие, однако, одну общую черту со скупкой мешков – стихийность. Первое из этих событий – всеобщее возмущение в связи с издевательствами над рядовым А. Сычевым. До этого нам 20 лет говорили о безобразиях, творящихся в армии: о том, как морили голодом солдат на острове Русский, о том, как доведенные до отчаяния рядовые или вешались, или расстреливали своих мучителей; о том, как дезертировали целые взводы, как сотни новобранцев сутки держали на морозе, после чего они с воспалением легких оказывались в больнице. Газеты исправно писали, солдатские матери возмущались, генералы вяло отбрехивались, а граждане качали головами и копили деньги для военкомовских – на отмазку сыновей. И вдруг что-то случилось. Обычный для нашей армии случай с рядовым Сычевым вызвал возмущение как нечто небывалое. Пикеты, заявления, требования отставки министра Иванова… И вот уже ни одно издевательство, калечение, ни один случай дезертирства не удается замолчать. Терпение, видать, в обществе кончилось. Невидимые, медленно идущие в общественной глубине процессы дошли до такой стадии, когда заставлять солдат строить генеральские дачи, избивать их и калечить общество больше не позволит. Генералы, похоже, этого еще не поняли, но им, думаю, скоро объяснят.

Но еще более глубокие последствия может иметь другое событие, произошедшее в нашей стране также в начале февраля. Я имею в виду массовые протесты автомобилистов против осуждения Олега Щербинского, объявленного виновным в гибели губернатора Алтайского края Михаила Евдокимова. Суд решил, что водитель «Тойоты» Щербинский виновен: зачем не убежал с трассы, завидев мчащийся губернаторский «Мерседес» с мигалкой? Водители (в основном объединенные в общество «Свобода выбора») с этим не согласились и провели массовые акции протеста в десятках городов. В одной Москве в процессии машин с плакатами «Сегодня Щербинский – завтра ты» приняли участие около 1000 человек. Мало известная «Свобода выбора» вдруг оказалась центром притяжения общественных сил и взяла на себя роль организатора.

В обоих событиях привлекает внимание их непредсказуемость, стихийность, внезапность. Их не планировали ни на Западе, ни на Востоке, их не предсказывали политики и политологи, маги и астрологи. Можно заметить, что именно так – стихийно и непредсказуемо – начинаются самые значительные общественные движения (революции, например). Сегодня общество не позволило замолчать преступление против рядового Сычева и свалить вину на составителя поездов Щербинского, а завтра, глядишь, властям не удастся по-тихому задушить неугодное СМИ или растереть в лагерную пыль строптивого олигарха. Или взорвать еще пару домов и начать маленькую успешную войну. В целом события этого февраля позволяют сделать вывод, что после всех усилий президента Путина и его команды по усилению контроля государства во всех сферах и построению «управляемой демократии» наше общество стало не более, а менее управляемым; оно способно как на внезапные разрушительные конвульсии, так и на столь же неожиданное, но достаточно конструктивное сопротивление.

Это сопротивление разрозненно, у него нет общей идеологии и общего авторитетного лидера – старые дискредитированы, а попытки сделать лидера из бывшего премьера не вызывают энтузиазма. Но, может быть, лидер появится так же вдруг, как движение владельцев правого руля. Или какой-нибудь особо дальновидный член путинской команды увидит новые тенденции в обществе и захочет повторить путь Ельцина…

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=13032006163834&oldnumber=337