Буря в стакане воды

Конфликт в Театре русской комедии зиждется на разграничении властных полномочий директора и худрука

Ирина КАБАНОВА

"Рай в театре невозможен, но надо сделать так, чтобы в нем не было ада". Эти слова директора театра им. Вахтангова И. Тартаковского следовало бы вывесить на каждой двери в помещениях саратовского Театра русской комедии, где в последнее время чаще занимаются не искусством, а выяснением отношений. Самое интересное то, что ад служители Мельпомены создали себе сами и на пустом месте.

В 1998 году администрацией Саратова было издано постановление о создании муниципального учреждения культуры "Саратовский городской театр русской комедии", как сказано в документе, "с целью удовлетворения духовных потребностей населения в сценическом искусстве". С тех пор духовные потребности горожан, по-видимому, удовлетворились полностью — сегодня зрителей в театре можно пересчитать по пальцам, а иногда спектакли отменяются по причине отсутствия таковых.

За 7 лет своего существования театр успел поменять не только свой статус на государственный областной, но и шестерых директоров. Считалось, причина такой текучки руководящих кадров в том, что художественный руководитель театра Елена Кокушкина и очередной директор не находят общего языка. Конечно, театр — особый организм, где худрук и администратор-хозяйственник уживаются не всегда. Однако состояние перманентного конфликта в театре — явление слишком нездоровое, чтобы списывать его на специфику творческого процесса.

Против кого дружим?

Когда создавался театр, его устав давал худруку довольно широкие полномочия. К примеру, если с худруком заключал договор учредитель, то есть министерство культуры, то директора принимал на работу непосредственно худрук — соответственно, тот ему подчинялся. Другой пример. Пункт 5.2 статьи "Управление театром" прежнего устава гласит: "Руководство деятельностью театра осуществляется Художественным руководителем, с которым Учредитель заключает трудовой договор". И тут же — следующий пункт: "Всей творческой деятельностью театра руководит Художественный руководитель театра". Если подразумевать под словосочетанием "творческая деятельность" разработку репертуарной политики и постановку спектаклей, то слово "деятельность", указанное в предыдущем пункте, может означать все остальное, вплоть до финансов. Таким образом, общее руководство театром осуществлялось худруком, а директор нес ответственность за его решения, в том числе финансовые. Не это ли являлось причиной столь быстрой смены директоров? В 2004 году согласно пункту №13 постановления областного правительства от 23 марта о приведении уставов учреждений культуры в соответствие с нормативами минкульт изменил устав театра и разграничил полномочия между худруком, которому было оставлено руководство творческой деятельностью, и директором, который отныне отвечал за финансово-хозяйственную часть. Директором в это время была Ирина Овчинникова, которая знала механику театра и навела порядок в бухгалтерии, административном аппарате, производственных цехах. Однако на посту директора Ирина Петровна пробыла недолго — Елена Кокушкина обратилась к министру культуры с просьбой сменить директора, предложив при этом кандидатуру, которая устроила бы ее, и сказала, что так будет лучше для театра. Как говорит теперь Михаил Аркадьевич, он уступил доводам художественного руководителя, о чем впоследствии сожалел, поскольку театру лучше не стало. Был назначен новый директор, однако не тот, кого ожидала худрук, а Татьяна Рыцарева — опытный человек с ВГИКовским образованием. Конфликт разгорелся с новой силой, а министр культуры стал для худрука врагом номер один.

Рыцарева попыталась найти общий язык с Кокушкиной. Однако отказ участвовать в "военных действиях" против Брызгалова был расценен как отказ действовать сообща. "С третьего дня меня начали увольнять, — говорит Татьяна Евгеньевна. — На меня пишут жалобы, одна проверка сменяет другую, а общаемся с Еленой Арсеньевной мы на уровне служебных записок. Разве это нормально?"

Виноваты все

Две недели назад Елена Кокушкина собрала пресс-конференцию, на которой присутствовали и поддерживающие ее актеры труппы, разделившейся в этом конфлике на два лагеря. Обличительные речи Елены Арсеньевны и актеров сводились к тому, что нынешний директор театра Татьяна Рыцарева, руководство Областного центра народного творчества (в народе — ДК "Техстекло"), где находится театр, и, наконец, министр культуры Михаил Брызгалов "не дают театру работать". Минкульт, кроме всего прочего, оказался виновен в том, что, выкупив здание бывшего ДК "Техстекло", отдал его в распоряжение не театру, а центру творчества, где активно ведется кружковая работа и проходят смотры художественной самодеятельности; руководство центра — в том, что не дает сцену для репетиций, прикрываясь ремонтными работами, из-за чего открытие сезона отодвинуто с 20 октября на 20 ноября, а директору театра было предъявлено множество обвинений, начиная от нарушений трудового законодательства и заканчивая срывом премьер из-за недофинансирования. На вопрос журналистов, почему на пресс-конференции не присутствует директор, был получен ответ: "Мы не раз приглашали ее, но она отказывается". Рыцарева, со своей стороны, утверждает, что не была предупреждена о предстоящем мероприятии и готова к нему не была, а кроме того, одновременно с пресс-конференцией в ее кабинете проходила проверка документации, с которой, естественно, она уйти не могла. Таким образом, журналистам пришлось довольствоваться мнением одной стороны. Вот как описала ситуацию художественный руководитель театра Елена Кокушкина:

— Сложная ситуация в театре была создана искусственно. У нас нет текучки кадров, мы никогда не получали замечаний от министерства культуры. Однако министра культуры Брызгалова не устраивает административно-хозяйственная деятельность театра, устав изменен так, что художественная и творческая деятельность театра зависит от администратора-хозяйственника. А директор не считает нужным ставить тот или иной спектакль и отказывается выпустить приказ о том, чтобы приступить к постановке.

Текучки действительно нет, поскольку не хватает кадров — молодые актеры с профессиональным образованием работать сюда не идут. Что касается отказа директора издать приказ, то согласно театральным правилам прежде чем приступить к репетициям, необходимо утвердить смету. Для чего представить худсовету и директору экспликацию спектакля, в которой подробно расписывается его оформление, вплоть до того, из чего будут сделаны декорации, предлагаются эскизы костюмов с указанием метража и типа тканей, график выпуска спектакля. В служебной записке худрука с просьбой утвердить смету спектакля "Ревизор" и выпустить приказ о начале репетиций присутствует лишь перечисление необходимой бутафории и костюмов с проставленной напротив суммой. По словам Татьяны Евгеньевны, под такую записку никто денег не даст. Вот и получается, что выпустить приказ о начале репетиций нельзя — нет оснований. Возникает резонный вопрос: почему худрук не оформляет документацию как положено? Возможно, это связано с тем, что Елена Арсеньевна не имеет специального театрального образования.

Зрители голосуют ногами

В докладе Татьяны Рыцаревой об итогах сезона 2004 года сказано, что годовая норма театра в 280 спектаклей выполнена не была. К примеру, в дни школьных каникул сложилась ситуация вынужденного простоя из-за позднего представления в минкульт репетиционного плана на декабрь — задержка печати афиш, расклейки их по городу обернулась потерей зрителей. Крайне низкая заполняемость зала объясняется тем, что весь репертуар театра отсмотрен давным-давно, новые спектакли появляются один-два раза в год, при том что нормальная практика в театрах — по меньшей мере, 4 премьеры за сезон. В Театре русской комедии, где, случается, спектакли репетируют больше года, такое вряд ли возможно. Можно, конечно, сослаться на творческий процесс, какой-нибудь особый режиссерский подход, но театр, в зале которого сидят пять человек, не может себе такого позволить.

Факты на сегодняшний день таковы: в 2002 году были выпущены "Самоубийца" Н. Эрдмана, в 2003-м — "Ну просто цирк!" по С. Михалкову, "Что тот солдат, что этот" по Б. Брехту и "Номер на двоих" Ф. Вебера, в 2004-м — "Сон в Иванову ночь" по У. Шекспиру. Детских спектаклей всего два, и расширять детский репертуар Кокушкина не намерена: по ее словам, "актеры, играющие драму, не могут выходить на сцену в колпаках клоунов". Одной из главных причин недостаточного обновления репертуара Елена Арсеньевна считает недофинансирование. Однако Михаил Брызгалов утверждает, что театр профинансирован на 100 процентов. "Надо отдать должное Елене Арсеньевне в том, что она сумела создать театр, — говорит бывший директор Ирина Овчинникова. — Однако в том виде, в котором он существует сегодня, он не соответствует статусу государственного".

Актеры на пресс-конференции дружно говорили: хотим работать. Может, стоит обратиться с этим заявлением к собственному худруку?

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=18102005154811&oldnumber=319