Ожидание перемен

Владимир ГОРБАЧЁВ

В самый разгар отпускного сезона, когда народ, забыв о политике и связанных с ней проблемах, увлеченно перерабатывает дачный урожай, в Саратове политическая жизнь бьет ключом, события следуют одно за другим.

События эти связаны в основном со сменой главы региона и начавшейся сменой глав районных администраций. Очередной жертвой этой кадровой чистки стал глава Саратовского района непотопляемый Петр Михеев, распорядитель самых дорогих, самых лакомых участков пригородной земли. "Дубковская жажда" и протест доведенных до отчаяния людей пришлись очень кстати, став удобным поводом для расставания с этим ценным сотрудником.

Но главная интрига закручивается, конечно, вокруг Юрия Аксененко. Уж осень близится, а мэр все не уходит. Уйдет или нет? То есть хватит ли у областной администрации влияния, чтобы заставить нашего честного и работящего мэра уйти до декабря?

Рычаги влияния, конечно, имеются. Прежде всего это группа экологически чистых депутатов числом 11, бесстрашно бросивших мэру перчатку и начавших сдирать покровы с творящихся в городе безобразий. Однако покровы исправно сдираются по одному, а то и по два в день, махинации разоблачаются, письма в прокуратуру пишутся, а мэр сидит под градом стрел, как какой-нибудь брамин-йог, сын Рабиндраната Тагора, и хоть бы хны. Почему он так себя ведет, неизвестно. Может, жаба заела — деньги-то исправно поступают, и отойти от этого потока сил не хватает. А может, верит в счастливую звезду, заступничество вышних сил (зря, что ли, столько денег святым отцам пожертвовал?) и верность своих депутатов (числом 20). Но у правительства ресурсов много, вся область в распоряжении, есть что посулить мэрским мюридам. И если от двадцати отпадут еще 5 или 6 — вот и большинство для недоверия.

Правительство от своего, конечно, не отступится: ведь речь идет не только о контроле над городским бюджетом в 4 миллиарда рублей и землями областного центра; аксененковская команда стала таким анахронизмом, таким бревном посреди дороги, что никакое улучшение общего положения дел в области при ней невозможно. Да и население спасибо скажет. Кто придет после Аксененко, конечно, не все равно, но само изменение ситуации будет благом. Перед глазами у избирателей пример областной власти, где со сменой команды заработал фонд ОМС, более вразумительно стали проводиться тендеры на закупку лекарств для медучреждений, ускорилось дорожное строительство. И вообще — люди в нашей стране уже 15 лет живут в условиях перемен, перестали их бояться, и болтовня о несменяемых конях и бесконечных переправах на них больше не действует.

В Саратове готовность населения к переменам является для местной элиты благом. А вот в Москве, похоже, служит источником беспокойства. Ведь там, в окрестностях Садового кольца, тоже никакой летней расслабленности. Только депутаты Госдумы рыбачат да загорают, а все структуры исполнительной власти на постах, словно не лето на дворе. Похоже, наша элита всерьез отнеслась ко второй (после 91-го года) революционной волне, которая снесла старую власть на Украине, в Грузии и Киргизии. Недаром так набросились на Касьянова, недаром "Наши", этот молодежный отряд правящего клана, с таким размахом отрабатывали на Селигере методы противодействия "оранжевой революции" и запугивания населения этой самой революцией. До парламентских выборов два с лишним года, а впечатление такое, что они завтра.

Беспокойство путинского окружения имеет под собой основания. Население России за последние 15 лет действительно сильно изменилось; прежде всего изменилось материальное положение значительных слоев населения, а за ним меняются и политические предпочтения. Это выяснилось в ходе масштабного социологического исследования, проведенного осенью прошлого года совместно Институтом общественного проектирования и компанией "РОМИР-Мониторинг" по всей стране (его результаты были опубликованы в июльском номере журнала "Эксперт"). В ходе исследования с помощью анкеты из 200 вопросов было опрошено 15 тысяч человек в 408 населенных пунктах, от крупных городов до небольших деревень. Социологов интересовал не только уровень доходов, но прежде всего — жизненные установки респондентов, ценности, которые они разделяют, готовность к дальнейшим реформам, политика, которую они бы приветствовали.

Исследование дало неожиданные, в чем-то даже сенсационные результаты (а сомневаться в них, при такой широте и глубине охвата, трудно). Выяснилось, например, что от реформ в России выиграли не 5 или 10, а 40 процентов всего населения страны (или 60 процентов активного населения): их уровень жизни в 2-4 раза выше, чем был в 80-е годы. А в условиях бедности живут не врачи и учителя, как принято считать, а прежде всего неквалифицированные рабочие и женщины со средним специальным образованием, работающие в системе здравоохранения и начального образования; живут они чаще в селах либо небольших городах. Весьма неожиданный результат дали и ответы на вопросы, касавшиеся национальных отношений: оказалось, что эти отношения граждан практически не беспокоят, уровень ксенофобии в стране очень низок и "национального вопроса" как такового в России не существует.

Из полученных результатов авторы исследования делают ряд выводов. Прежде всего о том, что большинство населения приняло реформы и готово к дальнейшему движению по пути частной собственности; что сторонников идей свободы в российском обществе гораздо больше, чем принято считать, а левые силы больше не имеют шансов на какой-либо успех. Не имеет смысла и "левая" риторика, к которой так часто прибегают деятели не только "Родины", но и "Единой России". А еще — что этой самой "Единой России", если она хочет добиться успеха на следующих парламентских выборах, не следует вставать на позиции социального консерватизма, а надо ей, надежде нашей, встать на позиции консервативно-либеральные. Тогда она и левых не потеряет (потому что они идут не за идеями, а за теми, кто олицетворяет власть), и правых приобретет, и окажется в большинстве. И все тогда у нас будет хорошо, потому что больше всего стране нужна стабильность.

Вот тут заказчик масштабного исследования становится очевиден, а заодно возникает желание поспорить с авторами и их выводами. Конечно, пример Японии, 30 с лишним лет жившей под властью одной партии и добившейся всем известных успехов, впечатляет. Но Россия — не Япония (и не Китай). У нас под боком имеются другие примеры: Румынии и Болгарии, беднейших сестер в разбежавшейся "социалистической семье". Пережив, после краха коммунизма, период "левого искушения", когда избиратели вручали власть идейным родичам свергнутых диктаторов, сейчас эти страны окончательно отвернулись от левых и пошли по пути либеральных реформ. В нашей стране оппозиция еще ни разу законным путем не приходила к власти. Фактически у нас происходила не смена, а передача власти, как в монархиях прошлого. То есть важнейший демократический механизм у нас ни разу не использовался. Люди, находящиеся сейчас в Кремле, готовы сделать все для того, чтобы этот механизм и дальше оставался где-нибудь на складе, чтобы власть плавно переходила от одного "преемника" к другому. Но это означает, что население фактически отстраняется от формирования политического курса, что оно лишено возможности корректировать этот курс. А это ровно та же ситуация, что была до 1991-го года. Перемены, произошедшие в социально-экономической жизни России, требуют еще одной перемены — политической.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=22082005171510&oldnumber=310