|
| К свежему номеру |
Свобода Слова Провинциальная драма отождествления, или Илюмжинов Бургучёва не понял бы
Юрий ЧЕРНЫШОВ История с публикацией в газете «Новые времена» статьи «Триумф воли» (26.01–01.02), сопровождаемой коллажем, на котором заседание учёного совета Cаратовского госуниверситета имени Н.Г.Чернышевского было изображено рядом со съездом нацистской партии, украшенным партийными атрибутами – знамёнами со свастикой – вызвало протест руководства СГУ и дальнейшую цепочку событий, конца которой пока не видно. Текст был исследован Средне-Волжским управлением Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия (руководитель – А. Бургучёв) на соответствие требованиям законодательства РФ, и в результате исследования появился вывод о нарушении газетой ряда «норм законов Российской Федерации». Она, оказывается, «распространила экстремистские материалы, в том числе публично демонстрирующие нацистскую атрибутику и символику», подпадающие под действие ст. 4 Закона РФ «О средствах массовой информации», не допускающего «использования СМИ для распространения материалов, содержащих публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публично оправдывающих терроризм…». В связи с чем 31 января газете было вынесено Предупреждение.
Кадры надзирателей
Извращение смысла публикации, чудовищность обвинения, казуистическую логику документа, подписанного А. Бургучёвым (исполнитель – Н.А. Майская), – вот что увидели в Предупреждении многие журналисты и что вызвало недоумение и возмущение в журналистской среде. Сопредседатели Саратовского общественного Фонда защиты гласности и свободы информации А. Свешников и А. Никитин, откликаясь на эту реакцию журналистского сообщества и разделяя её, направили г-ну А. Бургучёву обращение с категорическим несогласием с выводом Управления. «…Поскольку, – пишут сопредседатели, – опубликованный газетой фотоколлаж с атрибутами нацизма не только никоим образом не содержит в себе призыва к экстремистской деятельности, а также обоснование или оправдание такой деятельности, а наоборот, таким образом, показывает незаконность, безнравственность и преступность деятельности фашистов в гитлеровской Германии. В ассоциативном ряду двух фотографий – съезда нацистов и заседания учёного совета СГУ – показано не некое сходство этих двух мероприятий, а явное осуждение той политики, которую проводит ректор СГУ Коссович и которая, если не получит общественного осуждения, может подвинуть российское общество на путь тоталитаризма и ущемления прав человека».
На это обращение последовал ответ А. Бургучёва, квинтэссенцией которого можно назвать фразу из текста ответа, из которой становится ясной логика руководителя службы по надзору. «Там, где начинается свастика, заканчивается гласность, свобода массовой информации, права человека и журналиста», – говорит в ответе г-н Бургучёв, полагая возможно, что этим всё исчерпано.
Но не слишком ли широкое обобщение сформулировал руководитель Средне-Волжского управления? Будь он, скажем, руководителем Нижне-Волжского Управления (если таковое существует) или иного, куда входит Калмыкия, ему бы пришлось поостеречься от такого высказывания или хотя бы призадуматься. Во всяком случае, в Калмыкии президент Илюмжинов Бургучёва не понял бы. А может, даже был бы оскорблён. Дело в том, что в буддийской религии (одной из так называемых «традиционных» на территории России), которой придерживаются большинство жителей этой республики, свастика является символом добра и счастья. Её, в сувенирном исполнении, в Элисте – столице Калмыкии, можно приобрести в каждом киоске, торгующем сувенирами, на всяком буддийском празднестве. Говорю это с полной ответственностью, так как сам, побывав в Элисте во время визита высокопоставленного буддийского монаха, обзавёлся парой таких сувениров. А вот чего я не заметил, так это того, что там, в Элисте, в соответствии с утверждением Бургучёва, «заканчивается гласность, свобода массовой информации, права человека и журналиста». Не заметил, несмотря даже на то, что об отсутствии всех этих привлекательных атрибутов демократии писали многие газеты в тот период. Это случилось вскоре после убийства редактора газеты «Свободная Калмыкия» Юдиной, и это было более существенным основанием для разговоров «о правах человека и журналиста», чем наличие в продаже изображений свастики. Однако надо отдать должное Илюмжинову и властям Калмыкии: не было никаких запретов на обсуждение данной темы, и я свободно купил в киоске номер газеты, освещающий это драматическое событие. Открыто, рядом с президентским дворцом распространяла свои печатные материалы и оппозиционная организация (типа «Вперёд, Калмыкия!»). Словом, между изображением свастики и пропагандой фашизма или нацизма прямой связи нет. Связь – у нас в головах. Бургучёва можно было бы понять, если бы в тексте имелось хоть что-то, восхваляющее фашизм! Всё обстоит ровно наоборот, и на это обратили внимание Бургучёва сопредседатели Саратовского общественного Фонда защиты гласности и свободы информации А.Свешников и А. Никитин. Однако то, как текст был понят Бургуёвым, вызывает более чем удивление. Его пересказ в ответе сопредседателям вызывает подозрение в полном непонимании текста, в непонимании смысла, изложенного в статье «Триумф воли». Стороны будто говорят на разных языках. В странной интерпретации текста газетной статьи (не хочется упрекать – осмысленной интерпретации, с целью «наказания» редакции и журналиста) вообще не видно смысла. Одна фраза из ответа Бургучёва чего стоит: «Наша позиция состоит в том, что защита гласности и свободы массовой информации, которую взял на себя вышеназванный фонд, не имеет ничего общего с отстаиванием права средства массовой информации на публичную демонстрацию нацистской символики». При такой вольной трактовке, которую использует Бургучёв (или всё-таки – исполнитель, а Бургучёв лишь подписывает, не вдумываясь?), СМИ не могут показывать ни исторические документы, ни фотографии предметов быта и культуры, на которых имеется свастика даже тех времён, когда не существовало ни нацизма, ни фашизма. Как, интересно, отнёсся бы Бургучёв к публикации на страницах саратовской газеты исторической статьи, освещающей, допустим, роль Саратова в гражданской войне и описывающей следующий любопытный эпизод. В 1919 году штабом Юго-Западного фронта, располагавшемся в здании нынешнего Художественного музея им. Радищева (второй корпус), было предложено ввести для калмыцких красноармейских частей особый знак отличия – нашивку на рукав шинели, представляющую ромб, в центре которого располагалась свастика с размещёнными между «лапами» буквами «РСФСР» («Ф» – в центре свастики). Ничего удивительного в том тогда не было. Свастика не только является символом, принятым в буддизме и, разумеется, у калмыков, но она использовалась и царской фамилией, и в качестве фона на некоторых денежных купюрах царской России, Временного правительства, и даже на первых советских купюрах (10000 рублей). Если же углубиться в историю возникновения и употребления свастики как символа, то её изображение можно обнаружить у многих народов и на древней посуде, и на оружии, и на ткани, и даже на …православных иконах (так на известной иконе Христа-Вседержателя имеются обе свастики – правого и левого «вращения»). Вообще, что касается Руси, то, как считают эксперты известного Центра исследований политической культуры России, «по материалам археологических исследований Россия является самой богатой территорией по применению свастики как религиозного и культурно бытового символа – ни Европа, ни Индия не могут сравниться с Россией в изобилии свастик, покрывающих русское оружие, стяги, национальные костюмы, украшения (перечень – Ю.Ч.), дома, предметы быта и храмы, причём свастика используется как в качестве украшения с чисто эстетической функцией, так и в качестве обереговой символики». Так что, теперь, если следовать логике Бургучёва, исторические публикации, посвящённые археологическим находкам, содержащим свастику в любом виде, тоже следует запретить?
А можно ли демонстрировать снимки периода Отечественной войны, содержащие нацистскую символику? Или теперь, следуя логике Бургучёва, нельзя помещать даже снимок парада Победы в той его части, где советские воины бросают фашистские знамёна со свастикой к подножью мавзолея – ведь это вполне подходит под формулировку «публичная демонстрация нацистской символики» со всеми вытекающими последствиями? Да, Отечественная война оставила в памяти поколений мощный отпечаток ненависти к фашизму, визуально ассоциируемый со свастикой. Но даже это обстоятельство не отменяет необходимости думать. Впрочем, а не это ли больше всего и пугает иных надзирателей? И хоть в нашей стране ещё нет цензуры, но многие факты говорят, что кадры для неё уже наготове. И не потому, что их специально готовили. По этой части Россия – страна с большим историческим потенциалом и самовоспроизводящимся кадровым материалом.
Прочитают – думать начнут
Вся эта история чрезвычайно напоминает чёрный период, 40-летие которого только что отметила культурная общественность. Тогда, в конце 60-х, власти запретили публикацию книги-альбома о фильме режиссёра Михаила Рома «Обыкновенный фашизм», который только за первый год демонстрации просмотрели 20 миллионов зрителей, и он уже был признан шедевром. На вопрос: «Какой смысл имеет запрет?» был получен откровенный и очень точный ответ о мотиве от одного из высокопоставленных цензоров: «Миллионы посмотрят и забудут, а тысячи прочтут и начнут думать». Не дать думать – вот в чём смысл запрета на ассоциации. Ведь цензор фильма Ромма глубоко глядел и, как неглупый вообще-то человек, увидел то, что и многие из смотревших фильм – громадное сходство между марширующими колоннами и вскинутыми в приветствии руками, в нескончаемых аплодисментах и приветственных криках там – в предвоенной Германии – и у нас «в стране победившего социализма». А кое у кого тогда возникла кощунственная мысль и о сходстве режимов, в которых центральное место занимает «вождь», «фюрер», «каудильо», «дуче» (тогда ещё не было в ходу слова «тоталитарных»). Теперь в этот ряд можно добавить – «баши».
Но то, что в столице происходит как драма, в провинции превращается в фарс. В глубине души и в рамках политкорректности г-н Бургучёв, конечно, прав-таки! Может даже, образцом отношения к свастике ему послужил пример из публикаций в Интернете. Там на одном сайте, посвящённом информации о немецкой авиации в годы второй мировой войны (схемы, фотографии), авторы поместили такой текст-предуведомление: «Внимание. Использование символа «свастика» на рисунках и фото не несёт никакой политическоё смысловой нагрузки. Этот символ использовался в Luft Waffe для определения национальной принадлежности самолёта (на киле)». Может, чего-то такого хочется и Бургучёву? Так ведь не говорит он ничего подобного. Не говорит даже того, что под формулировкой «там, где начинается свастика» он понимает только дух фашизма, использующий свастику. А именно эту мысль в конкретном приложении утверждает коллаж! Но утверждает как предостережение! Поскольку без этого знака можно и не осознать, что «заканчиваться гласность, свобода массовой информации,…права журналиста» могут под любым символом и вовсе без него. Как же этого Бургучёв не заметил? Думается, что страх сковал его разум (или исполнителя текста документа, подписанного им, – Майской?), страх отождествления, подобный тому, что и в случае с книгой о фильме «Обыкновенный фашизм»: «увидят свастику – думать начнут». Это и есть провинциальная драма отождествления, обращённая в фарс борьбы с фашизмом и экстремизмом.
 |
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
