|
| К свежему номеру |
На пороге обители
Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ “Эх, уйду я от вас в монастырь!” —многим кажется, что услышать сегодня такое восклицание можно не иначе, как с экрана телевизора. Разве монашеские обеты не стали всего лишь любопытным пережитком прошлого? Но ежегодно сотни молодых людей забрасывают учебу, отказываются от карьерных планов и облачаются в монастырские одежды. Что же это такое — монастырь XXI века? Чем он так притягателен? Грешным делом
По официальным данным, сейчас в России насчитывается порядка 500 монастырей и около 10 тысяч насельников — проживающих на их территории послушников и монахов. В своем развитии монастыри неоднократно переживали подъемы и спады. Однако никаким самым жесточайшим репрессиям не удалось истребить в душах людей тягу к монашеству.
Светские власти впервые открыто покусились на монастыри при Петре I, разом упразднившем несколько десятков обителей. Позже его примеру последовала Екатерина II. В 1764 году она провела монастырскую реформу, вследствие которой было закрыто около 750 монастырей и общин, тогда как у остальных отобраны земельные владения. К октябрю 1917 года в Российской империи насчитывалось 1242 монастыря. После революции многие из них были разрушены, а часть отдана под учебные, медицинские и другие светские учреждения. Монахи же подверглись пыткам и истязаниям.
С этого момента прирост монашеского населения практически прекратился. Если в промежуток между 30–ми и 60–ми годами в монастырях проживало около 4 тысяч насельников, то уже хрущевская оттепель, как ни странно, сократила это число до тысячи. Повлиять на ситуацию не удалось даже переломным 90-м годам, когда, при всплеске интереса со стороны общественности, обители по всей стране начали активно возрождаться. В этом отношении показателен случай в Тамбовской губернии. С 1988 по 1998 год на территории области не было зафиксировано ни одного пострига.
Монахи в миру
Монастырей в Саратове два: Свято-Алексиевский женский и Свято-Никольский мужской. Оба достаточно удалены от городского центра, так что человек, поверхностно знакомый с географией Саратова, едва ли преуспеет в их поисках. Женская обитель обосновалась на взгорье в районе 1-й Дачной. Пеший доступ к ней не слишком удобен, зато близость к природе выгодно отличает ее от мужского монастыря. Последний, расположенный в Заводском районе, окружен домами и автомобильными дорогами и внешне не отличим от любого приходского храма. Собственно, иеромонах Никон, настоятель Свято-Никольского монастыря, типичные функции храма за своей обителью и не отрицает. Продажа церковной атрибутики, служение молебнов и отпевания усопших служат традиционными источниками дохода. Как и в любой обители, доступ на территорию монастыря для прихожан свободен. Однако некоторые приходят сюда с совершенно определенной целью — как можно дольше не возвращаться туда, откуда пришли. Чаще всего это юноши 20–25 лет, реже — обремененные семейством отцы или люди среднего возраста, жизнь которых по тем или иным причинам не сложилась. Как это ни парадоксально, но для монастырей подобный наплыв “посетителей” — не слишком приятная данность сегодняшнего дня. По словам иеромонаха Никона, вот уже несколько лет ему приходится бороться с навязанными книгами и фильмами стереотипами:
— Чем объясняется нынешняя популярность монастырей? Сейчас не запрещено говорить о Боге, и люди свободно об этом рассуждают. Можно достать много всякой литературы, было бы желание. А потом — у одного что-то не сложилось, другому все надоело, третий устал от жизни. Куда идти? В монастырь! Многие матери “сватают” мне своих детей, страдающих курением или алкоголизмом, думая, что здесь некий оазис, благодаря нахождению в котором человек может исцелиться. Но это заблуждение. Да, мы живем в XXI веке, а не в XIX или в XVIII. У нас сама культура пронизана сленгом с наркотической направленностью. Наркотики, алкоголь входят в жизнь общества, и с этим трудно бороться. Некоторые монастыри занимаются реабилитацией пострадавших от деятельности сект и лечением наркозависимых. Но я не вижу в этом положительного опыта. По природе своей человек воспринимает злое лучше и быстрее, чем доброе. И потому если рядом с монахами поселить наркоманов, то скорее монахи научатся наркомании, чем наркоманы монашеству. Если человек не в силах самостоятельно отказаться от вредных привычек, значит, он не способен к послушанию, а следовательно — не может быть монахом. Я, как настоятель, вижу это сразу и говорю таким людям до свидания. Монастырь — не исправительно-трудовое учреждение. И у меня несколько иная задача. Моя задача — научить людей молиться, обращаться к Богу. Ведь если человек не живет христианской жизнью, он живет для себя, и в этом — проявление эгоизма. Монастырь же учит людей избавляться от эгоизма, смирять свою волю. От монахов требуется каждодневный подвиг. Если этого не будет, наступит конец.
Беда в том, что большинство приходящих молодых людей от подобных философских рассуждений весьма далеки. Однако, по словам иеромонаха Никона, осознание монашеского призвания не дается человеку в одночасье. Для этого требуется порой не один год работы над собой, что и включает в себя в широком смысле понятие “послушничества”. Выдерживают его единицы. Показательно, что за год состав послушников в Свято-Никольском монастыре полностью меняется. Да и многие кельи в нем пока пустуют. Сегодня, помимо игумена, здесь проживает всего 4 иеромонаха и 8 послушников.
Впрочем, религиоведы трактуют вопрос монашеского призвания в современном его прочтении по-своему.
— Сейчас политика церкви в отношении монастырей состоит не в том, чтобы гнаться за их числом, — считает специалист по религиозным отношениям, доцент ПАГС Виктор Русанов. — Акцент делается на то, чтобы сохранить имеющееся их количество. Дело в том, что соблюсти на практике преемственность традиций монашеской жизни очень трудно. Как правило, количество приходящих в монастырь за год или за месяц сегодня равно количеству уходящих. Все потому, что большинством в этом желании движут два основных мотива. Первый — попытка спастись такого рода бегством от жизненных проблем. Второй — стремление выделиться, доказать всему миру, знакомым и близким свою способность отречься от мирских благ. Это — прямое проявление гордыни. И свойственно оно в основном молодежи, имеющей весьма отдаленное представление о настоящем монашеском призвании. Такие люди в своей гордыни могут доходить до фанатизма: без предварительной подготовки лишать себя сна и пищи, усердно молиться. Но надолго их не хватает, и монахами они не становятся.
В отличие от иеромонаха Никона принципиально иной подход к проблеме исповедует настоятельница Свято-Алексиевского монастыря матушка Феодосья:
— Сюда приходят люди, имеющие очень отдаленное представление о монашестве. В основном ищут здесь покой, защиту, спасение от сложных жизненных ситуаций. Мы даем таким людям возможность пожить среди нас, посмотреть, что такое монашеское житие. Ведь монашество — это особый путь, не каждый способен отказаться от мирских привычек. Многие из тех, кто к нам приходят, в результате меняют свои прежние взгляды. Современные люди вообще очень духовно повреждены. Современный человек воспитан на большой гордыни, близкой к его погибели. Ведь с чем был связан сильный приток народа в церковь и монастыри в 90-е годы? Люди надеялись на обновление души… И сейчас в обществе большая духовная жажда. Монастыри эту жажду удовлетворяют, дают людям возможность покаяться в ошибках, получить веру. Что бы ни говорили, а каждый человек все равно во что-то верит.
Несколько месяцев среди монахинь прожила молоденькая девушка. Рассказанная матушкой Феодосьей ее история больше напоминает типичный сюжет мыльной оперы. Придя в монастырь, девушка заявила, что идти ей больше некуда. С матерью, оказавшейся ей и брату не родной, а приемной, она поругалась. Некоторое время жила с парнем. До тех пор, пока не забеременела и не сделала аборт. После этого с его стороны начались побои — столь тяжкие, что однажды она не выдержала и сбежала. Побыв несколько недель в обители и успокоившись, она, по совету настоятельницы, позвонила домой и сообщила, где находится. Мать тут же приехала. Выяснилось, что конфликт между ней и дочерью возник из-за нежелания услышать друг друга. Женщина рассказала, что в свое время врачи поставили ей диагноз “бесплодие”, и она приняла решение об усыновлении. Уже взяв на воспитание мальчика и девочку, поняла, что забеременела. И пошла на аборт, испугавшись, что вырастить троих детей просто не сможет. Естественно, история закончилась примирением.
— Социальная роль монастырей сводится к тому, чтобы служить своего рода камертоном нравственности, — считает Виктор Русанов. — Все понятия людей о плохом и хорошем рано или поздно редуцируются, тогда как монастыри служат эталоном поведения. Они должны постоянно осуществлять синтез повседневности и традиции, обеспечивая репродукцию нравственности.
Уставные отношения
При обоих саратовских монастырях действуют приходские храмы и работают церковные лавки, при Свято-Алексиевском к тому же существует большая воскресная школа. Это — лишь некоторые из проверенных временем способов выживания. К слову сказать, обивать правительственные пороги приходится не только церковным настоятелям, но и игуменам монастырей. Спонсорские вливания, конечно, не исключены. Но, кроме того, что такой источник дохода крайне не надежен, он едва ли может покрыть расходы обители. Настоятелям приходится проявлять изобретательность. Часть средств выручается с продажи продуктов из собственного хозяйства, часть — со служения молебнов и отпевания, традиционной деятельности любого храма. Что касается пожертвований, то они нередко принимаются натурой. Например, как в виде запаса овощей на зиму — дара какого-нибудь фермера, так и в виде нового иконостаса. Единственное табу — на подношения от послушников. Их принимать в монастырях как-то не принято. Больше из этических соображений.
— Такие случаи известны, но я в эти лотереи не играю, — рассказывает иеромонах Никон. — Тем самым я автоматически становлюсь зависимым от этого человека. А если выяснится, что он не способен быть монахом, и мы попрощаемся, что тогда?
Вопрос о финансировании затронут не случайно. Ведь именно от него напрямую зависит облик обители — как внутренний, так и внешний. Средневековая монастырская традиция аскетизма в XXI веке претерпела существенные изменения. В идеале в том, что касается комфортабельности, монашеские условия должны быть по возможности максимально приближены к мирским. Другое дело, что далеко не всем монастырям такое по силам. Одноместные кельи, отдельные душевые и ванные — пока мечта. Однако хотя кельи — а проще говоря, комнаты — рассчитаны на трех-четырех послушников (принявшие постриг живут по одному), а душевые общие, городские монастыри располагают рядом мелких удобств. Свято-Никольский, например, оснащен видеоаппаратурой для просмотра фильмов духовного содержания.
В чем-то эти мелочи призваны смягчить расставание человека с мирскими привычками. На деле многим поблажки кажутся слишком ничтожными по сравнению с тем, с чем в итоге приходится расстаться и к чему привыкнуть. В монастыре действует строгий устав, незыблемое правило которого — послушание. Как показывает практика, именно этого условия чаще всего не выдерживают молодые послушники.
— Самое интересное, что все поначалу с радостью соглашаются слушаться, — говорит матушка Феодосья. — Но мало у кого это получается.
По монастырским законам преслушание или неповиновение карается епитимьей. В зависимости от тяжести проступка она может подразумевать энное количество поклонов, сколько-то молитв за своего обидчика и прочее.
Сами монастырские запреты сводятся к обетам нестяжания (за редким исключением иметь личные вещи насельникам запрещается), постничества (отказ от мясной пищи и соблюдение четырех постов) и целомудрия. Для женщин — запрет на пользование косметикой, ограничения на выходы в город и свидания с родственниками. Новичкам бывает непросто приспособиться и к довольно строгому режиму дня.
— Распорядок меняется в зависимости от сезона, — рассказывает матушка Феодосья. — Подъем в половине пятого, иногда — в половине шестого. Совершаются утренняя молитва, полуношница, монашеское правило, литургия. Заканчивается это примерно к десяти часам, после чего бывает трапеза. Затем все идут на послушание — иными словами, на работу по монастырю: выпечку просфор, труд в огороде или коровнике. Если подъем был ранним, насельницам дается какое-то время на отдых. В 16 часов у нас вторая трапеза, а в 17 — вечернее богослужение. Вместе с вечерними молитвами оно заканчивается около 21 часа. После желающим предлагается вечерний чай. Некоторое время дается на то, чтобы подготовиться ко сну. Кроме того, и днем и ночью сестры каждые 2 часа по одной читают “неусыпаемый псалтирь”. Во время чтения за здравие и за успокоение поминаются целые списки людей, их нам специально заказывают прихожане.
Действительно, что еще, как не непрерывное чтение псалтири, лучше всего символизирует незыблемость монастырских устоев? Вряд ли православная Россия когда-нибудь возьмет на вооружение практику буддизма, предписывающего каждому молодому человеку, по принципу обязательной службы в армии, побыть какое-то время монахом. Тем не менее ясно, что монастыри у нас будут всегда.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
