|
| К свежему номеру |
Бог дал, Бог взял
Александр ДАВИДЕНКО Казалось бы, объединение сил способствует продвижению интересной идеи, демонстрируя ее победную поступь путем практической реализации. Но неудачные, тем более провальные практики бросают на нее тень, подвергая сомнению способность авторов своими работами подтвердить разросшиеся амбиции. Перед нами проект «Открытое пространство», в рамках которого квадрига художников представила в залах художественного училища им. А. Боголюбова кое-что изготовленное в последнее время. Творческое горение, поиски и открытия, удачи и признание у Алексея Карнаухова, к большому сожалению, остались в прошлом. По инерции многие относятся к нему и сегодня как к хорошему художнику, продолжая прощать провалы, которые стали регулярными. Это оказывает ему медвежью услугу, усугубляя диагноз творческой неадекватности. Робкие попытки подтолкнуть его к критическому осмыслению новых причуд, высказываемые в форме призыва к «совести»: «ты ведь живописец от Бога», по-моему, запоздали, да и не совсем верны. А. Карнаухов действительно был живописцем с проблесками таланта. Но – Бог дал, Бог взял. И это не каприз непостоянного в своих привязанностях Господа. Виной тому сам художник, который, как Исав, продал свой талант за миску чечевичной похлебки. Причем, это сравнение почти буквальное.
На рассматриваемой выставке в зале с его сегодняшней живописью помещены две ранние работы: дипломная 1988 года, которая отличается высокими художественными достоинствами, говорящими о серьезном потенциале выпускника, а также работа 1994 года, в которой, при недопроявленности фигуратива, даже благодаря этому, мастерское владение колоритом становится особенно заметно. Эта «ретроспекция» явилась серьезной тактической ошибкой, так как на фоне этих, даже не самых лучших работ, но ставших «камертоном» уж очень очевидно фальшивое звучание всего остального. Недостаток внимания, конечно же, угнетает и погружение в шумные «проекты» имеющие цель остаться на плаву (невольный каламбур), вместо погружения в творчество, свидетельствует о творческой же импотенции затейника.
Несомненно, А. Карнаухов большой мастер риторики, но кроме напора, а подчас и агрессии, в его речевом потоке сплошные банальности и смысловые «плацебо», помноженные на фантастический пафос, подкрепленный для еще большей убедительности намеками на некую инновационнность (политический мейнстрим, нос по ветру?). Но после того как один из кремлевский небожителей, много лет лишь говоривший об инновациях, девальвировал этот термин, использование его вызывает аллергию и подозрение в очередном мошенничестве. Ж. Деррида, комментируя свой тезис о некорректности формулировки Аристотеля: «Между утверждением и отрицанием третьего быть не может» (закон исключения третьего) указал, на то, что «высказывания могут быть правильными с точки зрения грамматики, но лишенными всякого смысла». Не стану утверждать, что «манифесты» альтернативных «академиков» представляют собой именно эту БЕЗ – смыслицу, но очевидное тяготение к этому имеет место. Воспользовавшись характеристикой, данной обществу потребления Ги Дебором, можно сказать, что творчество А. Карнаухова, которое раньше можно было рассматривать в парадигме «быть» редуцировалось со временем в «иметь», а затем – в «казаться».
«Выбора Исава» не избежал и Андрей Мельников. Хотя он сам позиционирует себя «всего лишь» как интерьерного художника, но ведь и вкусы обладателей интерьеров различаются, и если на его недавней выставке в музее им. Радищева (смотри статью «Работы художников в музейных интерьерах» в газете «Богатей» № 9 от 22 марта 2012 г.) он представлял качественную версию, то здесь царит штамповка, пластмассовые имитации, продукция не художника, а оператора станков поточного производства. Обильное напыление на поверхность изделий «серебрянки», делает их похожими на елочные украшения из папье-маше, еще популярные в середине ХХ века.
Откровенно огорчил Рашид Салямов. Ему вообще-то свойственна излишняя самоуверенность в собственных силах, проявляющаяся в расхлябанности, своеобразном пофигизме, простительном для юного невежественного дарования, но не для зрелого художника. Неудивительно поэтому, что он путает метод «alla prima» с непременно высоким качеством полученных таким способом работ. То, что это не так, показывают наспех изготовленные «квадратные метры», повешенные на стену еще сырами. Опять приходится вспомнить недавнюю персональную выставку Р. Салямова в музее П. Кузнецова (смотри статью «Проекция снов» в газете «Богатей» №№ 14 и 15 от 19 и 26 апреля 2012 г.), к которой он подходил куда как серьезнее, отбирая работы, а не показывая черновики.
Трудности творческого характера, с которыми он сталкивается, объясняются не только эпизодичностью его рабочих моментов (промежутки между ними бывают затяжными), но и своеобразным пониманием «независимости». Он не только не пытается, но, похоже, не желает знать о том, что достигнуто другими (порой уже давно) и каким образом можно решать те или иные проблемы.
Не думаю, что услышав такие имена как Б. Ньюмэн, М. Ротко, Э. Рейнхардт, Й. Алперс и другие (по крайней мере, я упоминал ему о них), он поинтересовался их творчеством. Постоянное «изобретение велосипедов», конечно же, занятие увлекательное, но, с точки зрения художественных результатов, малопродуктивное.
Быть действительно независимым ху-
дожником сейчас невозможно без знания уже достигнутого, уже найденного, в противном случае это будет независимость от самого знания. Пожалуй, лишь две работы Р. Салямова из показанного действительно качественные: «Пицунда. 2005 г.» и «Вечер. 2012 г.».
Четвертый участник, Сергей Саков, на фоне трех предыдущих выглядит даже несколько академично, демонстрируя серьезное отношение к «проживанию» творческих парадигм 30–50-летней давности (минимализм, arte povera и т. д.) Как говорится, среди слепых и одноглазый – король.
Нельзя не отметить его умения заинтересовать чисто живописными моментами (цветовыми соотношениями, их контрастами и согласованиями, резкими и размытыми переходами зон, акцентированием разных фактур и т.д.). У С. Сакова цифры и буквы, разбросанные по окрашенному полю в кажущемся беспорядке играет не только роль прошивки, но и, на мой взгляд, демонстративно подчеркивают возможность решения художественных проблем вне фигурной живописи. Речь идет о таких работах как «Восхищение Илии. 2013 г.», «Корреспонденция для Ангелов. 2013 г.», «Фарт. 2012 г.» и др. Правда, минимализм, как и arte povera, к которым апеллирует С. Саков, имеют весьма сомнительное отношение к его работам.
Можно, конечно, отметить бедную основу для красочного слоя – оргалит и старую фанеру, а также используемую цветовую гамму, сведенную к 2–3 цветам – эстетика дощатой тары, но любовь к фактурам, перенасыщение информационными «следами» этих аскетичных поверхностей, разрушают ауру минимализма. Включение «сделанных» предметов в живописную ткань вполне оправдано, в отличие от вульгарного, в силу затертости и давней исчерпанности подобной формы высказывания, агрегатов «ready made» из «отбросов цивилизации» (пивные банки, крышки и прочий мусор).
Формальное, а не «пережитое» соединение поп-артовского приема с приемами «новых реалистов» выглядит случайным эпизодом в экскурсе С. Сакова в историю современного искусства. На фоне «строгих» работ дребезжащий по цвету «Бард. 2012 г.» выглядит почти пошлостью.
Композиции с крабами и пчелами, несмотря на назойливые намеки, никак не тянут на «art brute». Для тех, кто знаком с творчеством таких «монстров» этого направления, как Ж. Дюбюффе, или Ж. Фотрие, очевидно, что С. Саков по принципиальным соображениям не может мыслить и чувствовать подобным же образом, поэтому способен лишь имитировать грубоватость, предлагая салонный эрзац.
Впрочем, перед нами не просто любовь к музеефицированной истории современного искусства, которую можно было бы определить даже как своеобразную некрофилию, и не просто иллюстрация отдельных страниц этой истории, но ее агрессивное завоевание, апроприация, визуальной меткой которого и является трафаретная прошивка, персональное тавро «нового хозяина». Конечно, это игрушечная война и игрушечные победы, тешащие самолюбие «триумфатора», однако та серьезность, с которой С. Саков реализует свои атаки, вызывает уважение, так чаще всего, это не «игра в поддавки». Некоторые могут увидеть в этом обращении к прошлому постмодернистский прием цитирования, но отсутствие иронии, полная серьезность, даже страстное желание «присвоения», опровергают подобную интерпретацию.
Кстати, возможно, привычка атаковать тылы современного искусства, не позволили ему заметить интересную идею, уже заложенную в одной из названных работ («Восхищение Илии»). Можно создать цикл Библейских видений, отдельные страницы которого совмещали бы абстрактную форму репрезентации (модернистский прием) и архивацию, каталогизацию, являющиеся одновременно и ироничной репликой концептуализма (постмодернистский прием) – буквенно-цифровой код, являющийся вместе с тем канонической ссылкой на конкретное место в тексте Библии (скрытая идентификация). Наложение двух волн – модернистской и постмодернистской может дать любопытный эффект интерференции. Конечно, заманчиво было бы обойтись одними лишь ссылками, но это будет очередным «проживанием» идей концептуализма.
Диктатура идеологическая, определявшая эстетические предпочтения ранее, вызывала активный протест у большого числа художников, часто оказываясь дополнительным раздражителем в их творчестве. Сегодня совсем иная ситуация и финансовая диктатура легко справляется с душевным организмом, не умеющим, или не желающим вырабатывать достойного противоядия и готового не только к компромиссам, но и к полной капитуляции. Подобное заболевание нам демонстрируют и эти художники, прикрываясь завесой словесных манифестов. Смогут ли они в будущем предложить что-то серьезное и самостоятельное? Кто-то – да, а кто-то, пожалуй, уже нет.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
