|
| К свежему номеру |
Ужасы нашего городка
Сергей ПЕРЕПЕЧЕНОВ
Ротонда – убийца? Ротонду на Набережной Космонавтов можно считать одним из символов Саратова. Так вот у этого символа того гляди отвалится значительная часть карниза под сферической кровлей. Грозящий бедой кусок отломившегося бетона не заметен со спуска по Бабушкину взвозу, но с Волги и от парапета набережной хорошо виден. Подлатать бы символ-то. Кроме того, в непосредственной близости от него ограда с двух сторон секциями чугунного литья архитектурно обрамляет каменную лестницу – спуск. Год назад или больше с каждой стороны этого ограждения с чугунными кружевами похитили по одной секции. Буквально на днях, наверное, когда лили дожди и у «объекта муниципального имущества» не было даже тех слабых защитников, коими могли бы быть купающиеся здесь пенсионного возраста горожане, похитили еще несколько секций – с левой стороны остались лишь столбики. Думается, растащат и столбики, и ограду. Интересно, что в трех шагах напротив от уворованной ограды на стене нижнего яруса набережной в начале лета был вывешен официальный плакат с грозной надписью: «Набережная находится под постоянным видеонаблюдением с поста милиции». И обвесят, и нахамят Живя в центре Саратова, в Крытый рынок ходить за продуктами я давно перестал. Обвесят, обхамят… Стал ходить за продуктами в «Оптовку на Московской», постепенно «завоевавшую» все цеха бывшего станкостроительного завода. Поначалу было небо и земля в сравнении с Крытым: продавцы смекалисты, но деловиты, упреки без обид выслушивают, хотя и за словом в карман не лезут. У торговли есть своя специфика – в ней покупатель всегда прав. Два дня кряду покупал молоко, которое оказывалось прокисшим. Придя в очередной раз, протягиваю продавцу деньги и высказываю пожелание: «Хотелось бы, чтобы не прокисшее было». «У меня что, рентген что ли есть?», – в голос начинает острить продавщица и еще много чего говорит вслед. Думаю, что не я один такой оскорбленный у этой продавщицы, если месяц-другой именно к этому прилавку были очереди, то теперь – никого. Очередь переместилась к прилавку неподалеку, где встречают приветливо и цена оказалась пониже. Лоток, где торгуют рыбой. В глубине спиной стоит продавщица. «Девушка, девушка, – спрашиваю, желая узнать, есть ли в холодильнике более крупная рыба, чем на прилавке. – Девушка…». С третьего зова хозяйка оборачивается: «Ну, что ты будешь делать, бл…, чаю не дают попить. Чего надо?». Увидел пакеты с соком, штук двадцать пакетов, перед глазами нужный мне. Спрашиваю: «Сколько стоит?» В ответ: «Слепой что ли? Написано же 60 руб. Да правее, еще правее, смотри, вон в углу. Да все соки по 60». Иду покупать пельмени в пачке. Продавщица стоит и разговаривает с подругой. Жду. Говорят. Протягиваю сотню, прошу дать пачку пельменей. Говорят. Берет сотню, лезет в прилавок, кладет пачку. Говорят. Стою. Говорят. «Чего стоишь, мужик? Ах, сдачи…». Кладет на прилавок три пятьдесят. Говорят. «Чего, мужик, надо-то? Какие сто рублей, ты пятьдесят давал». Говорят. «Я помню, что 100 давал». Говорят. «Да на, подавись. Да что ты, Зоя, не работа, а нервотрепка сплошная». Ни на прилавках, ни за прилавками имен собственников торговых точек, а уж тем более их телефонов, как правило, нет. Не смог я найти координат администрации рынка, никогда не видел ее представителей, которые с повязками или какими – то другими опознавательными знаками, должны появляться в течение дня в торговых залах. При этом так называемый «малый бизнес» все больше теряет доверие клиентов, покупателей. На той же «Оптовке» немало бизнесменов, извлекающих свою прибыль только от сдачи торговых площадей в аренду, субаренду. Собственников торговых точек тоже, судя по всему, нимало не заботит то, что нанятые ими продавцы нередко буквально «отпугивают» покупателя. Какая уж тут эффективность торговли и «малого бизнеса» в общем. Мало прибыли первым, вторым – зарплаты, третьим – поднимут цены. Вот и вся незадача, не нужно ни экономических институтов, ни торговых колледжей кончать. Ломать – не делать Старый 2 -х этажный дом дореволюционной постройки. В одной половине первого этажа несколько лет назад жила полоумная бабушка, сносившая в свою квартиру все что могла с близлежащих помоек, строек. В ту пору несколько газет разместили варианты моих заметок под заголовком «Чума в старом доме». Старушка умерла уж года три как… Квартира ее «стояла как была», а весной этого года никогда не живший здесь бабкин внук продал недвижимое наследство предпринимателям. Те, потратив изрядные усилия на очистку трехкомнатной квартиры от мусора, – а это несколько самосвалов, – перевели помещение в статус «нежилого». Решили здесь построить склад, офис или нечто подобное. Начали с того, что переломали все внутренние перегородки, завезли материалы для отделочных работ. Но довольно быстро выяснилось, что здесь требуются совсем другие материалы – бетон, металлические швеллера и прочий прокат для серьезной обвязки и укрепления не только купленного помещения, но и всей половины дома, а то и всего дома. Попробовали изнутри и снаружи подпереть деревянными столбами, но невооруженным глазом видно, что эти меры, как мертвому припарки. Дворовая стена этой половины дома «пошла» – старые деревянные конструкции прогнили. С утратой внутренних перегородок, на которых хоть как – то могла балансировать вся эта конструкция, создалась реальная угроза для разрушения здания. По крайней мере, соседствующим сверху и сбоку жилым помещениям грозит беда, а в них живут семьи, есть дети. Я, живущий неподалеку правозащитник, журналист и инженер – строитель по базовому образованию, попытался выяснить у новых хозяев – есть ли у них проект реконструкции, ремонта, а это бесспорно должен быть ремонт капитальный, – на что получил устный ответ, что проект-де есть. Но вот каких-либо внятных практических ответов действием ни я, ни обеспокоенные своей судьбой жители уже несколько недель не получаем. Жильцы пишут жалобы в прокуратуру и прочие инстанции, здание пока чудом удерживается от разрушения. Они говорят, что предприниматели им показывали документы о переводе жилого помещения в нежилое и другие «вроде бы» разрешающие некие ремонтные действия «бамаги» с подписью архитектора Кировского района. Покупку помещений под нежилые цели, как и работы по его реконструкции, с жильцами никто не согласовывал, каких – либо договоров не заключал, экспертов, обследовавших здание, никто не видел. Об условиях, предъявленных новым хозяевам нежилого теперь помещения по части его реконструкции, общественность не информирована. Три семьи уже сейчас испытывают вполне обоснованный страх от происходящего и перспективы обрушения. Надо так понимать, что все описанное выше – это бизнес предпринимателей, архитекторов и чиновников различных контролирующих служб, от которого и те, и другие, и третьи беднее не станут… А если все-таки стена рухнет? Все выше и выше... В начале августа жителям старого жилого фонда с ул. Киселева и других улиц центра Кировского района принесли платежки на оплату «содержания жилья», в которых тарифы на эту статью выросли с 4 руб. 10 коп. за июнь и предыдущие несколько месяцев до 7 руб. 72 коп. То есть только эта коммунальная услуга выросла на 80 %. Одновременно с этим в дополнительных платежках жителям многих домов выставили «корректировки» в сотни рублей, связанные якобы с переходом домов из одной управляющей компании в другую. Кроме того, с жителей многолетне находившихся в разряде «ветхих» теперь берут деньги на «капремонт». При этом можно констатировать факт, что в подавляющем большинстве случаев у жителей нет ни договоров на содержание их жилья с управляющими компаниями, ни самого содержания, как десятилетиями не было никакого капремонта, и никто от депутата Писного до самих жителей не сомневаются в том, что он даже теоретически может когда-либо состояться. Нередко многие виды ремонтов, уборку дворов и территорий возле дома, высадку и полив зелени жители делают за свой счет, и приходится еще платить «рэкетирам» из органов МСУ и ЖКХ. Терпение людей не безгранично! Пенсионеры, из тех, что не падают от новаций замертво в новых приступах инсультов и инфарктов, шутят: «Пенсию прибавили с августа для того, чтобы сразу же отнять». (Продолжение следует)
Весь номер на одной странице
|
В редакцию ИА «Взгляд-инфо» обратился житель Саратова Валерий Саенко. 20 марта, во время массовой атаки БПЛА на регион, сгорел его дом на Соколовой горе. 
МСУ переходит в полное подчинение государству, вопреки интересам граждан и принципам Конституции. Подписанный Президентом Владимиром Путиным ФЗ РФ «Об общих принципах организации МСУ в единой системе публичной власти» стал крупнейшим за постсоветское время шагом по уничтожению института МСУ. 
Головное агентство «Голоса Америки» и «Радио Свобода» – USAGM – приостановило финансирование своих медиа из-за указа Трампа о сокращениях в правительстве. В феврале к закрытию этих радиостанций призывал Маск, заявивший, что их никто больше не слушает. 
На минувшей неделе Госдума в третьем чтении приняла закон о реформе местного самоуправления. Он предусматривает обновленную модель организации и деятельности органов МСУ, уточняет их полномочия и компетенцию. 
Сегодня подписчики ИА «Взгляд-Инфо» выбрали лучшего главу Энгельсского района, которым по итогам голосования стал Михаил Лысенко. Получается, что любые разговоры о заслугах руководителей с мнимыми достижениями не перебьют реальной людской признательности. 
В Саратове с интервалом в неделю тридцать пять лет назад прошло три многолюдных февральских митинга с числом участников в 10-15 тысяч..! В то же время митинги в соседнем Волгограде собирали до 40 тысяч, не говоря о столичных – с миллионом участников! 
В Саратовском Правозащитном Центре «Солидарность», что на улице Московской, 92, сейчас отмечали бы 31-ю годовщину его общественно-значимой деятельности. Все эти годы, возглавляемая А.Д. Никитиным некоммерческая организация была структурой гражданского участия для тысяч горожан и жителей области. 
О Владимире Высоцком, с конца 80-х написано и сказано больше, чем о любом другом русском литераторе. Он абсолютный лидер в жанре воспоминаний, где «друзья Володи» составляют отдельный отряд мемуаристов. При всем этом не вполне понятно, каково место Высоцкого в словесности: высокая поэзия или масскульт? 
