|
| К свежему номеру |
Между местью и забвением: концепция переходного правосудия для России
Н.А. БОБРИНСКИЙ, С.М. ДМИТРИЕВСКИЙ Безнаказанность преступлений стала в России обыденностью. О ней регулярно сообщают средства массовой информации и правозащитные организации. Сотни таких случаев были рассмотрены в международных механизмах защиты прав человека, прежде всего в Европейском Суде по правам человека. Эту проблему признают и представители властей. Продолжение. Начало см. в № 9 (838) от 22.10.2021
Глава 4. Преступления, совершённые в ходе вооружённых конфликтов
1. Вводные замечания
Эта глава объединяет широкий спектр моделей противоправного поведения, которые обладают общим признаком, обозначенным в её заголовке: все эти модели связаны с вооружёнными конфликтами, причём как с внутренними, так и с международными.
Таким образом, заявленные нами контекстуальные рамки очень широки, а сами противоправные деяния, совершаемые в этих рамках, могут быть весьма разнообразны. Это разнообразие касается и общей типологии (уголовные преступления, международно-противоправные деяния, конституционно-правовые нарушения), и объектов противоправного посягательства, и предполагаемых нарушителей, а также и их целей, мотивов, способов совершения нарушений и так далее. Что же заставило нас объединить столь разношёрстные нарушения в одном разделе?
Главным объединяющим признаком является их международно-правовой характер. Даже события внутренних вооружённых конфликтов, на первый взгляд изолированные от международного контекста, относятся к предмету регулирования международного гуманитарного права, грубые нарушения которого образуют международные преступления – военные преступления и, при наличии необходимых условий, преступления против человечности. Таким образом, столь непохожие друг на друга события, как, например, убийство военным гражданского лица в ходе «зачистки» чеченского села и принятие Государственной Думой закона о присоединении Крыма, имеют общий правовой знаменатель.
Из данного обстоятельства вытекает как минимум одно важное следствие. Все или подавляющее большинство рассматриваемых нами правонарушений криминализированы как в российском законодательстве, так и в международном праве, а кроме того, и в уголовном праве тех государств, чьи граждане или чьи интересы были данными нарушениями предположительно затронуты. Соответственно, по всем преступлениям такого рода мы, как правило, наблюдаем ситуацию юрисдикционной конкуренции: привлекать к ответственности лиц, подозреваемых в подобных преступлениях, имеют право как российские суды, так и (при наличии определённых оснований, которые во многих случаях присутствуют) международные судебные органы, а кроме того, и национальные суды других стран.
Таким образом, рассматриваемые в настоящем разделе нарушения имеют особую правовую природу, их совершение поднимает непростые вопросы юрисдикции, а их преследование не может рассматриваться в качестве исключительно «внутреннего дела» Российской Федерации.
2. Нарушения, совершённые в ходе вооружённого конфликта в Чеченской Республике и сопредельных регионах
2.1. Краткие сведения о конфликте
Вооружённый конфликт в Чечне имеет длительную предысторию. В 1859 году в результате долгих и кровопролитных войн Чечня была присоединена к Российской империи. После Октябрьского переворота 1917 года на территории Чечни была провозглашена Горская республика. В 1921 году Горская республика вошла в состав РСФСР на условиях широкой автономии. Нарушение советским правительством условий этой автономии привело к серии вооружённых восстаний и возникновению в Чечне перманентного партизанского движения в 1920–1940-х годах. В 1944 году по приказу Сталина все чеченцы и родственные им ингуши были депортированы со своей исторической родины в Казахстан и другие среднеазиатские республики СССР, при этом значительная их часть была истреблена. После смерти Сталина чечено-ингушская автономия была восстановлена.
В 1991 году Чечня в одностороннем порядке провозгласила государственную независимость, и российские власти де-факто утратили суверенитет над её территорией. В декабре 1994 года Российская Федерация предприняла силовую попытку восстановления над Чечнёй своего государственного суверенитета. Это привело к возникновению вооружённого конфликта, который продлился до августа 1996 года и закончился выводом из Чечни российских войск и подписанием мирного договора. В то же время правовой статус Чеченской Республики остался неопределённым, а намеченные переговоры о его конкретизации были сорваны. В августе 1999 года вооружённый конфликт возобновился. К лету 2000 года Российская Федерация установила контроль над основной частью чеченской территории и создала здесь свои органы власти. Однако партизанская война с различной интенсивностью продолжилась и в последующие годы. При этом первоначально светские лозунги сторонников независимости сменила идеология исламского джихада, а сам конфликт с слабой интенсивностью распространился на сопредельные регионы – прежде всего на Дагестан, Ингушетию и Кабардино-Балкарию. К концу 2000-х годов в Чечне оформился жёсткий диктаторский режим ставленника Кремля Рамзана Кадырова, действующего при поддержке преданных ему вооружённых формирований, инкорпорированных в органы республиканского МВД.
Описанные события ознаменовались грубыми и массовыми нарушениями норм международного гуманитарного права и международного права в области прав человека, совершаемыми всеми сторонами конфликта. Представители государственной стороны совершили и продолжают совершать преступления в атмосфере практически полной безнаказанности.
Так называемые чеченские войны стали самыми крупными и разрушительными вооружёнными конфликтами на постсоветском пространстве. По своим масштабам и трагическим последствиям они сопоставимы с конфликтами, взорвавшими в 1990-е годы республики бывшей Югославии. По разным оценкам, безвозвратные потери в период столкновений в 1994–1996 и в 1999–2008 годах насчитывают от нескольких десятков тысяч до более сотни тысяч человек, причём подавляющее большинство составляют представители гражданского населения.
Таким образом, на протяжении последних двадцати пяти лет Чечня продолжает оставаться зоной широкомасштабных и систематических нарушений прав человека. Национальными и международными правозащитными организациями задокументированы обстоятельства убийств и насильственных исчезновений нескольких тысяч гражданских лиц, к которым причастны представители российского государства; фактическое же их число значительно больше. К настоящему моменту отказ или неспособность Российской Федерации эффективно расследовать эти преступления подтверждается более чем тремя сотнями вступивших в силу решений Европейского Суда по правам человека (см. далее параграф 2.4 настоящей главы).
Вопросы типологии, хронологии и квалификации нарушений, совершённых в период вооружённого конфликта в Чечне, были детально описаны в коллективной монографии «Международный трибунал для Чечни: правовые перспективы привлечения к индивидуальной уголовной ответственности лиц, подозреваемых в совершении военных преступлений и преступлений против человечности в ходе вооруженного конфликта в Чеченской Республике». В этой работе предложен научно обоснованный статистический анализ совершённых в ходе конфликта преступлений. Дальнейшее изложение опирается на выводы авторов указанной работы и фактически представляют собой выдержки из ряда её разделов.
Хотя нарушения норм международного гуманитарного права совершались всеми сторонами вооружённого конфликта в Чечне, в этом докладе мы рассматриваем только деяния должностных лиц Российской Федерации.
2.2. Основные линии преступного поведения
В ходе исследования на материалах преимущественно второго вооружённого конфликта, начавшегося в 1999 году, были выделены и проанализированы основные модели преступного поведения, в том числе характерные для государственной стороны. Кратко рассмотрим здесь наиболее важные.
2.2.1. Серия терактов осени 1999 года
Несомненно, что одним из тягчайших преступлений, связанных с вооружённым конфликтом (и одновременно основным casus belli возобновления конфликта в 1999 году), является серия взрывов жилых домов в российских городах осенью 1999 года: 4 сентября в Буйнакске (64 убитых, около 100 раненых), 9 сентября на улице Гурьянова в Москве (94 убитых, 164 раненых), 13 сентября на Каширском шоссе в Москве (121 убитый, 9 раненых), 16 сентября в Волгодонске (18 убитых, 310 раненых). В настоящее время мы не можем рассматривать эти террористические акты с точки зрения ответственности кого-то из участников конфликта, так как в нашем распоряжении нет достаточных данных, позволяющих вне разумного сомнения сделать вывод о причастности к ним представителей той или иной стороны.
Существуют две основные версии событий. Первая – официальная версия российского руководства. В соответствии с ней взрывы были организованы террористическими группами, базировавшимися на территории Чечни с ведома или при попустительстве руководства непризнанной Чеченской Республики Ичкерия (далее – ЧРИ). Эта версия, как сообщается, была позднее подтверждена в ходе судебных процессов над отдельными исполнителями и пособниками данных преступлений. Однако эти суды проходили, как правило, в закрытом режиме, и их приговоры, а тем более материалы уголовных дел, недоступны для изучения. Выводы о причастности лиц, находившихся на территории Чечни, к организации данных терактов сделаны, как сообщается, на основании признания самих обвиняемых. В этих условиях, учитывая систематическую практику применения пыток в ходе следствия на территории Российской Федерации, что подтверждается документами международных организаций, авторы оставляют за собой право сомневаться в достоверности установленных судом обстоятельств, о большинстве из которых известно лишь из сообщений в СМИ.
Вторая версия состоит в том, что взрывы были организованы российскими спецслужбами в преддверии грядущих выборов для распространения ужаса и мобилизации общества вокруг идеи «сильной руки», для того чтобы привести к власти на волне «маленькой победоносной войны» преемника Бориса Ельцина – Владимира Путина. В основе этой версии лежит факт предотвращённого местными жителями и милицией 22 сентября 1999 года взрыва жилого дома в Рязани: в подвале этого дома было обнаружено и обезврежено мощное взрывное устройство, аналогичное тем, при помощи которых были осуществлены теракты в Москве. Вплоть до 24 сентября все официальные лица, включая премьер-министра Путина и министра МВД Рушайло, заявляли СМИ об успешно предотвращённом теракте. Однако 24 сентября сотрудниками рязанского Управления ФСБ были выявлены конспиративные квартиры, на которых скрывались террористы, и началась подготовка к их задержанию. В этот момент из центрального аппарата ФСБ поступило сообщение о том, что всё произошедшее является «контртеррористическими учениями», и был отдан приказ никаких задержаний не производить. Официальное расследование данного эпизода было засекречено. Общественная комиссия, собранная для расследования данных обстоятельств из числа известных политиков и правозащитников, свою работу не закончила; некоторые из лиц, непосредственно принимавших участие в её работе или оказывавших ей значительное содействие, были убиты или умерли при загадочных обстоятельствах.
Авторы полагают, что обе изложенные версии имеют под собой определённые основания, но ни одна из них к настоящему моменту не может быть подтверждена вне разумного сомнения. Таким образом, для разрешения вопроса об ответственности за данные теракты необходимо проведение полноценного, независимого и беспристрастного расследования. Несомненно, что значение такого расследования выходит далеко за пределы вопросов, связанных с вооружённым конфликтом в Чечне, и может пролить свет на фундаментальные проблемы генезиса авторитарного режима в постсоветской России.
2.2.2. Карательные операции
Под термином «карательная операция» мы подразумеваем военно-полицейские мероприятия в населённых пунктах Чечни, в ходе которых гражданское население подвергалось массовому терроризированию. Как правило, эффект терроризирования (распространения террора, ужаса) достигался сочетанием самых разнообразных преступных актов: убийств, насильственных исчезновений, массовых задержаний (зачастую по половозрастному признаку), разграбления, не оправданного военной необходимостью уничтожения собственности, различных видов дурного обращения, включая пытки. Преступления в рамках каждой такой операции обычно были тесно связаны друг с другом и совершались представителями одних и тех же формирований в ограниченный промежуток времени в пределах или вблизи одного населённого пункта. Определение «карательная» в отношении подобных акций, совершаемых федеральными силами на территории Чечни, впервые было использовано судьёй Конституционного Суда Российской Федерации Анатолием Кононовым в его особом мнении по делу о проверке конституционности указов Президента РФ Бориса Ельцина.
Данные акции, обычно именуемые на военном жаргоне «зачистками», официально назывались «специальными операциями», «операциями по поиску и уничтожению участников незаконных вооружённых формирований» либо «операциями по проверке паспортного режима». Разумеется, не каждая из тысяч «зачисток», проведённых на территории Чечни, достигала степени карательной операции. При определении той или иной «зачистки» как карательной операции прежде всего учитывались её неизбирательность и массовость, то есть те случаи, когда объектом нападения становились скорее не конкретные гражданские лица, а гражданское население как таковое либо его существенная группа (например, мужское население боеспособного возраста, молодые люди, жители того или иного района, улицы и тому подобное).
Авторы исследования проанализировали 136 «зачисток», проведённых в период с 1999 года по 2005 год и достигающих серьёзного уровня карательных операций. Все они проводились федеральными силами на уже занятой и контролируемой ими территории. Каждая из карательных операций представляла собой комбинацию, состоящую из нескольких (но не обязательно всех) элементов:
- ограничение передвижения гражданского населения
- проникновение на территории домовладений и в жилища, их обыски
- незаконное задержание (лишение свободы) гражданских лиц
- использование «фильтрационного пункта» – незаконного временного места содержания под стражей
- преступления дурного обращения (пытки, жестокое обращение, посягательство на человеческое достоинство)
- насильственные исчезновения
- убийства
- ранения, серьёзные телесные повреждения или психические травмы, причинённые умышленно
- разграбление
- уничтожение имущества
- нападения на объекты, предназначенные для целей религии, образования, искусства, науки или благотворительности, на исторические памятники и больницы.
В системе поведения, которое характеризуется как «нападение на гражданское население в виде карательных операций», выделяются две основные модели преступного поведения.
Модель типа «резня». В этой модели главным элементом является убийство гражданских лиц, которое совершается на фоне организованного разграбления и уничтожения имущества, включая поджоги домов. В ходе карательных операций этого типа убийства являются самостоятельной целью преступников. Можно констатировать, что преступники чувствовали свою абсолютную безнаказанность и, как правило, убивали или приказывали убивать охотно, открыто и демонстративно. Такую систему поведения часто именуют «резнёй». Именно этим термином Европейский Суд по правам человека охарактеризовал массовое убийство гражданского населения в посёлке Новые Алды города Грозного 5 февраля 2000 года.
Резня в Новых Алдах была совершена предположительно сотрудниками ОМОНа Главного управления МВД города Санкт-Петербурга и Ленинградской области и военнослужащими 245-го полка Минобороны РФ. За несколько часов здесь было убито не менее 46 гражданских лиц. Рядом с этим посёлком на улице Подольской было убито ещё 5 мирных жителей, а в соседнем посёлке Черноречье – ещё не менее 5 гражданских лиц, причём есть основания полагать, что все эти преступления были совершены представителями одних и тех же вооружённых формирований.
Убийства сопровождались систематическим разграблением посёлка и сожжением жилых домов и хозяйственных построек вместе с запасами продовольствия, домашним скотом и человеческими трупами, а иногда и вместе с живыми людьми. В ряде случаев военные заставляли своих жертв собирать требуемую сумму «выкупа» у соседей, что, впрочем, далеко не всегда спасало жертву от убийства. Так, Абулмежидова Зина Магомедовна, род. в 1940 году, и Абулмежидов Хусейн Магомедович, род. в 1953 году, были расстреляны во дворе собственного дома вместе с Абдулхановым Ахмедом Абдулхановичем, род. в 1929 году, которого туда под прицелом привели несколько военных. Свидетельницу этого события – Малику Лабазанову – старший группы приказал убить одному из солдат, заявив, что убивать приказано всех. Солдат спас Лабазанову, инсценировав расстрел в котельной. После ограбления военные подожгли дом и хозпостройки. Азуев Айнди Абдул-Муслимович, род. в 1927 году, Гадаева Аймани, род. в 1958 году, Гериханова (Бисултанова) Кока (46 лет) и Хаджимурадов Альви Германович, род. в 1941 году, были расстреляны возле дома № 127 по улице Мазаева. Из карманов убитых забрали деньги, паспорта выложили на лица. У Азуева разорвали рот и сняли золотые коронки. Арсамузаев Авалу Ильясович, род. в 1946 году, и Арсамузаев Сулейман Ильясович, род. в 1961 году, расстреляны во дворе дома № 170 по улице Мазаева, когда они вышли из дома по команде военных. Последний сумел своим телом прикрыть крышку подвала, куда успели спрятаться его младший брат Билиал и Бакар, сын Авалу. Ахмадова Ракат, род. в 1929 году, была ранена недалеко от перекрёстка улиц Мазаева и Хоперской и, несмотря на мольбы о пощаде, добита подошедшим солдатом выстрелом в упор. Ахмадов Иса (Мунек), род. в 1965 году, Темиров Султан Саид-Ахмедович, род. в 1951 году, и Умхаев Ризван, род. в 1933 году, были расстреляны в усадьбе Темирова. Темиров был обезглавлен, а тело его расчленено вдоль позвоночника автоматной очередью. Ахматов Иса Ширваниевич, род. в 1959 году, и Ахтаев Лема (Казбек) были задержаны в доме последнего и сожжены заживо в подвале дома № 1 по 4-му Цимлянскому переулку. Байгираев Шамхан Хож-Ахмедович, род. в 1967 году, был задержан в присутствии матери, уведён, а затем расстрелян и сожжён в подвале дома Сулиповых по улице Воронежская. Вахидов Дока (Доги), род. в 1954 году, и Ханиев Тута, род. в 1954 году, были расстреляны в упор из ручного пулемёта во дворе дома № 112 по улице Мазаева. Гайтаев Магомед (Шогри) Мукаевич, род. в 1929 году, был убит выстрелом в затылок у ворот дома № 140 по улице Мазаева. Ганевы – отец Альви Вахидович, род. в 1938 году, и двое его сыновей Асланбек Альвиевич, род. в 1965 году, и Сулумбек Альвиевич, род. в 1969 году, – были убиты рядом с уже расстрелянными Мусаевыми и Хакимовым на углу улиц Воронежская и Хоперская. Джабраилов Султан, род. в 1947 году, Джамбеков Ваха Бетерсултанович, род. в 1947 году, и Тасуев Абдурахман (Султан) Вахаевич чинили крышу дома, когда ворвавшиеся во двор солдаты потребовали у них деньги и золото. Джабраилов был убит сразу. Остальных командир распорядился развести по домам, чтобы те отдали ценности. Брат Тасуева, Шамхан, собрал у соседей 5 140 рублей; затем Тасуева опять отвели к командиру и застрелили выстрелом в рот возле дома № 56 по 2-му Цимлянскому переулку. Джамбекова солдаты водили по трём адресам, везде требовали золото и деньги. Потом вернули его во двор дома № 39 по 2-му Цимлянскому переулку и расстреляли. Список жертв и обстоятельств убийств можно продолжить. Квинтэссенцией этой кровавой вакханалии можно считать расстрел матери на глазах малолетнего ребёнка в доме № 152 по улице Мазаева. Важно отметить, что в ряде случаев солдаты ссылались на приказ убивать и говорили, что за его неисполнение смерть угрожала им самим. Кроме того, имеются данные об изнасилованиях по меньшей мере шести женщин, совершённых в ходе данной карательной операции.
Обстоятельства этой трагедии достаточно подробно описаны в специальных докладах Правозащитного центра «Мемориал» и организации Human Rights Watch, а также в решении Европейского Суда по правам человека по делу Мусаев и другие против России, в котором Российская Федерация признана по данному эпизоду ответственной за нарушение статьи 2 Конвенции (право на жизнь).
Уголовное дело в связи с событиями в Новых Алдах было возбуждено спустя месяц после преступления, многократно прекращалось и возобновлялось. До настоящего момента никто из виновных к уголовной ответственности не привлечён. «Удивительная неэффективность» расследования органами прокуратуры Российской Федерации этой «хладнокровной резни», по мнению ЕСПЧ, «может быть квалифицирована как согласие с преступлением».
Модель типа «облава». Главный элемент этой модели карательных операций – незаконное лишение гражданских лиц свободы. Классический образец такой операции включает блокаду населённого пункта либо его существенной части, массовое задержание мужчин боеспособного возраста с последующей доставкой задержанных на фильтрационный пункт и массовое применение к ним пыток или жестокого обращения. Большинство таких операций сопровождались грабежами и уничтожением имущества, значительное количество – убийствами и насильственными исчезновениями защищённых лиц. Временна́я протяжённость каждой из операций колебалась от одного дня до недели и более. В ряде случаев карательная операция проводилась сразу в нескольких расположенных поблизости населённых пунктах. Эта модель характеризуется высокой степенью организации и планирования, привлечением огромных людских и материальных ресурсов, включая тысячи солдат, бронетехнику и транспорт, систематическим повторением одних и тех же образцов преступного поведения, частым присутствием на месте операции представителей командования войсковой группировки, включая командующего Объединённой группировкой войск (сил) по проведению контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона РФ (далее – ОГВ(с)), его заместителей и командиров соединений. В отличие от первой, достаточно статичной модели, в течение второго вооружённого конфликта такие «облавы» претерпели эволюцию, пройдя путь от относительно локальных операций до «тотальных» многодневных «зачисток» крупных населённых пунктов. Отдельно следует подчеркнуть, что, в отличие от резни, в ходе карательных операций типа «облава» преступники действовали избирательно: подавляющее большинство жертв всех совершённых в данном контексте преступлений – незаконного лишения свободы, пыток и жестокого обращения, убийств, насильственных исчезновений – это мужчины боеспособного возраста. Неизбирательный характер носили лишь разграбления домовладений.
Впервые модель «тотальной зачистки», включающая в себя блокирование села, захват и «фильтрацию» практически всех мужчин, была внедрена в августе 2000 года. С этого периода количество подобных акций в общей массе «спецопераций» неизменно повышалось. Кроме того, постепенно повышался уровень организации и планирования этих операций: теперь их атрибутами становятся специально создаваемые фильтрационный пункт и штаб, откуда действиями подчинённых руководят высшие офицеры в звании генералов, а иногда – и лично командующий ОГВ(с). Наконец, на рубеже 2001–2002 годов для проведения карательных операций создаётся специальная войсковая группировка. Наводя ужас на гражданское население, она движется от села к селу, оставляя за собой изуродованные трупы жертв внесудебных казней, безутешных родных тех, кто навсегда исчезал после очередной облавы, разграбленные и сожжённые дома, сотни жертв пыток. Ядром этой группировки стали подразделения Внутренних войск, в частности 46-я отдельная бригада оперативного назначения, одной из основных задач которой было «проведение спецопераций и адресных мероприятий». На период с начала 2001 года по сентябрь 2002 года приходится волна самых массовых, систематических и жестоких карательных операций, сопровождавшихся незаконным задержанием лиц, не принимающих непосредственного участия в военных действиях. Затем следует заметный спад: начиная с марта 2003 года такие операции проводятся очень редко и в целом приносят гораздо меньшее число жертв, а после лета 2005 года и вовсе прекращаются.
Классическим примером карательной операции такого рода считается «зачистка» в населённых пунктах Ассиновская и Серноводск, проведённая в начале июля 2001 года. Беспрецедентное число незаконно задержанных (в течение трёх дней задержали около тысячи гражданских лиц), массовость жестокого обращения и пыток (всего жертвами преступлений дурного обращения здесь стало не меньше семисот человек), повальный характер грабежей привели к массовому оттоку населения в Ингушетию, а также к волне акций протеста и широкому внутрироссийскому и международному резонансу. Обе операции были проведены в ответ на действия комбатантов противника и мыслились как «акции возмездия» в отношении «вражеского» гражданского населения.
1-го июля в селе Серноводск на фугасе подорвался милицейский УАЗ, погибли пять милиционеров. Вскоре к месту происшествия подъехали военные и задержали двух молодых людей, которые неподалёку пасли скот. Вначале их хотели расстрелять на месте, но вмешался участковый милиционер. Тем не менее военнослужащие увезли пастухов, с тех пор об их судьбе ничего неизвестно. Рано утром 2-го июля в Серноводск вошли подразделения федеральных сил и начали «зачистку». Они врывались во дворы, выгоняли из дома хозяев, забрасывали гранатами чердаки и подвалы, забирали всё, что им понравилось из имущества, ломали и резали мебель, убивали кур, индюков, баранов, даже выкапывали картошку и грузили всё это в свои бронетранспортёры. В центре села военнослужащие расстреливали личный и государственный транспорт, если хозяева не успевали вовремя заплатить выкуп. Несмотря на то, что в селе военнослужащим никто не оказывал сопротивления, они забросали гранатами несколько жилых домов. Все сотрудники поселкового отделения милиции и сотрудники ГАИ были разоружены и задержаны военнослужащими. Во всех дворах задерживали мужчин от 14 до 60 лет, но некоторым удалось откупиться. Не смогли откупиться около семисот человек. Их вывели на поле между сёлами Серноводск и Самашки, приказали всем лечь ничком на землю и натянули им на головы рубашки. За малейшее движение били прикладами по голове. У задержанных отбирали деньги, снимали кольца, часы, у некоторых портили документы, удостоверяющие личность. На допрос водили в палатку, установленную тут же. Допрашиваемых жестоко избивали, особенно тяжело пришлось тем, у кого на теле были какие-либо шрамы, даже полученные в детстве. Некоторых пытали током, надевая на пальцы металлические кольца с присоединёнными к ним проводами, натравливали служебных собак. К двум часам ночи следующих суток отпустили большинство задержанных, однако более сотни увезли в Ачхой-Мартан во Временный отдел внутренних дел (далее – ВОВД). Двое из них «исчезли».
3 июля на окраине станицы Ассиновская на фугасе подорвался бронетранспортёр, один милиционер был ранен. В этот же день началась «зачистка» станицы, которая продолжалась до 5 июля. В Ассиновской были задержаны около трёхсот человек, которых увезли на край села в поле. Там задержанных допрашивали. Допросы сопровождались избиениями. Среди задержанных оказался и глава администрации Ассиновской Назарбек Терхоев. Кроме того, задержали четырёх женщин, двух из которых подвергли пыткам. Вечером 3 июля большинство задержанных из Ассиновской и часть тех жителей Серноводска, которых доставили в Ачхой-Мартан, были вывезены в район леса у села Чемульга и освобождены. Около суток люди находились на этом месте, поскольку идти через лес или передвигаться по дорогам, блокированным военнослужащими, было для них одинаково опасно. Лишь 5 июля эти люди с риском для жизни добрались до села Чемульга, откуда смогли выехать к своему месту жительства или в Ингушетию.
https://trjustice.ilpp.ru/introduction.html (Материалы, размещенные на сайте Института trjustice.ilpp.ru распространяются некоммерческой организацией, включенной в реестр организаций, предусмотренный пунктом 10 статьи 13.1 Федерального закона «О некоммерческих организациях»)
Продолжение следует…
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
